Том 38. Полное собрание сочинений.

Обдъ, какъ обыкновенно въ такихъ домахъ, великолпный, молчаливый и напряженно внимательный, лакей, великолпная сервировка, блюда и чопорность, и подавляющая³⁴² торжественность. Точно совершается въ молчаніи какое то таинство. Слышно только чавканіе и, какъ лучъ солнца среди мрака, вдругъ сдержанный хохотъ на³⁴³ томъ конц стола, гд внуки.

Разговоръ начался въ конц обда, начался онъ съ того, что княгиня разсказала событіе, случившееся въ сосднемъ имніи. Событіе состояло въ томъ, что крестьяне, которымъ ничего кром благодяній не длалъ богачъ Графъ, владлецъ этого имнія,³⁴⁴ сожгли огромные, крытые соломой грунтовые сараи, погубивъ этимъ вковыя деревья³⁴⁵ шпанскихъ вишенъ, грушъ дюшесъ, сливъ³⁴⁶ и еще какихъ то плодовыхъ деревьевъ.³⁴⁷ Княгиня возмущалась на грубость, дикость нашего народа.³⁴⁸ Они за что-то сердятся на управляющаго. И вотъ. Но деревья то въ чемъ же виноваты. Прекрасныя 200-лтнія деревья³⁴⁹ погублены. Нашли поджигателей и судятъ. Ну, ихъ сошлютъ, посадятъ, но деревьевъ то не будетъ. Такъ говорила княгиня. Зять ея,³⁵⁰ пожимая плечами, подтверждалъ мннія своей тещи.³⁵¹

— Nous ne pouvons pas nous attendre `a autre chose par le temps qui court,³⁵² сказалъ онъ, когда она кончила. Чего же ждать отъ этихъ дикихъ людей.

— Да, а вотъ Лина (это брюнетка меньшая дочь), сказала княгиня, проситъ меня написать графу Александру, чтобы ихъ простить, этихъ поджигателей.³⁵³ Лина находить, что это очень мило со стороны крестьянъ.³⁵⁴

Бдная брюнетка вспыхнула и что то пробормотала.

— Что ты говорить, я не слышу?

— Ничего, я говорю, что я³⁵⁵ не говорю, что это очень мило, а только мн жалко женъ и дтей, они приходили.

Оказывается, что крестьяне,³⁵⁶ ихъ три человка, забавлялись этимъ, ихъ разумется посадили и вотъ жены ихъ...³⁵⁷

— Это очень мило, Лина, что ты жалешь ихъ, сказалъ зять своячениц, но что же длать, что же длать? повторилъ онъ. Вдь жизнь становится невозможной, и онъ разсказалъ, какъ у него въ его имньи ныншнимъ же лтомъ, во 1-хъ, вырубили 27 деревъ и потомъ запустили все стадо (онъ сказалъ стадо, а не табунъ) въ³⁵⁸ барскіе луга и потомъ все отрицали, несмотря на то, что были со всхъ сторонъ уличены. Нтъ, милая моя, есть всему предлъ. И дерзость, безсовстность, безнравственность, полная безнравственность нашего народа дошла теперь до послдней степени. Sans foi ni loi.³⁵⁹

Камергеръ съ кверху поднятыми усами, извстный по своимъ похожденіямъ съ французскими] актрис[ами], еще что то говорилъ о³⁶⁰ безнравственности народа и кончилъ тмъ, что когда нтъ въ людяхъ³⁶¹ религіозно-нравственныхъ принциповъ, то сдерживать его можетъ только одинъ страхъ. Брюнетка вспыхнула, но очевидно сдлавъ усиліе надъ собой и проглотивъ, какъ говоритъ магометанская мудрость, самую вкусную на свт конфету — уже бывшее во рту недоброе слово — замолчала. Но мой³⁶² сотоварищъ³⁶³ не выдержалъ и вступилъ въ разговоръ, возражая камергеру.

Онъ³⁶⁴ говорилъ, что при теперешнемъ состав и направленіи правительства,³⁶⁵ при отсутствіи всякаго направленія, при полномъ³⁶⁶ царствующемъ произвол³⁶⁷ нельзя ничего ожидать другого. Вверху безпринципность, произволъ и случайность, тоже и внизу. Измниться, улучшиться положеніе можетъ только при³⁶⁸ возможности складываться людямъ въ т условія, которыя свойственны ихъ политическому возрасту. При теперешнемъ же коснніи правительства въ формахъ жизни 16-го вка чего же можно ждать отъ народа.

Были возраженiя за и противъ. Я³⁶⁹ не принималъ участія. Орловъ тоже молчалъ и все больше и больше хмурился. Но за то княгиня вмшивалась³⁷⁰ вкривь и вкось,³⁷¹ очевидно совершенно не понимая то, о чемъ говорилось, но зато съ самымъ ршительнымъ тономъ, въ разговоръ, озадачивая говорившихъ. Такъ напримръ, когда камергеръ доказывалъ, что за границей собственность уважается, потому что люди имютъ уваженіе къ закону, и когда есъ-еръ возражалъ, что уважать можно только тотъ законъ, который установленъ самимъ народомъ, она вдругъ заявила, что она, когда была въ Италіи, то сама видла, какъ прачка утромъ стирала блье, а вечеромъ въ прекрасной шляпочк `a la какой то моды сидла въ театр.³⁷² Выждавъ время, пока она³⁷³ кончила говорить, разговоръ продолжался. Камергеръ³⁷⁴ сказалъ, что³⁷⁵ ничто такъ не развращаетъ народъ, какъ эта дурацкая obsolete община (онъ почему то по англійски выразилъ слово устарлое) съ неизбжнымъ при ней при всякомъ удобномъ случа пьянствомъ.³⁷⁶ Съ нашимъ пьянымъ и дикимъ народомъ, теперь еще возбуждаемымъ еврейскими революціонерами, безъ тхъ неукоснительно строгихъ мръ, который слава Богу введены и поддерживаются, ничего нельзя сдлать. Съ человкомъ можно и должно обращаться по человчески, а съ животными³⁷⁷ такъ, какъ это свойственно животному. Съ сословіемъ же, лишеннымъ всякаго понятія о нравственности, не считающимъ воровство безнравственнымъ....

— А я такъ думаю, вдругъ вмшался Орловъ, что наше русское крестьянство³⁷⁸ есть то сословіе, которое въ нравственномъ отношеніи всегда стоитъ неизмримо выше всхъ другихъ сословій.