Том 4

— Таким образом я получаю право на наследство Хендрика Бранта. Конечно, мы бы могли оружием или другим путем захватить это богатство, но не лучше ли было бы приобрести его для нашей семьи законным путем, получив на то разрешение высшей власти? Теперь страна неспокойна, но не всегда будет так: кто-нибудь же должен будет уступить, и снова водворится порядок. Тогда может возникнуть вопрос о наследстве — ведь богатые всегда бывают предметом зависти. Если бы наследница была замужем за католиком или верноподданным короля, то кто может оспаривать права, освященные законами божескими и человеческими? Подумай об этом хорошенько. Выбирай, кем желаешь видеть Эльзу — мачехой или женой?

Охваченный бессильным бешенством, мучимый совестью, Адриан начал раздумывать. Всю ночь он проворочался на своем соломенном матраце, где шныряли крысы, между тем как на дворе завывала метель. Если он не женится на Эльзе, на ней женится его отец, и не могло быть вопроса, какой из двух исходов будет для нее лучшим. Эльза — жена этого злого, циничного, истрепанного искателя приключений с таким ужасным прошлым? Этого нельзя допустить! В таком случае ее жизнь была бы адом, с ним же — может быть, после некоторого периода бурь и сомнений — она будет счастлива, ведь он молод, красив и любит ее! Вот в том-то и главное. Адриан любил Эльзу настолько, насколько была способна его натура, и мысль, что она может достаться другому, была для него ужасна. Если бы этим человеком был Фой — его сводный брат — было бы тяжело, но что им будет Рамиро, этого Адриан не мог вынести.

Эльза не вышла к завтраку на следующее утро. Отец же и сын опять сошлись.

— Ты бледен, Адриан, — сказал Рамиро. — Погода, вероятно, не давала тебе спать ночью, и я не спал, хотя в твои годы был бы способен спать и при шуме битвы. Ну что же? Поразмыслил ли ты о нашем разговоре? Мне неприятно приставать к тебе с этими семейными делами, но время не терпит, надо решить что-нибудь.

Адриан смотрел в окно на непрерывно падающий снег. Наконец, он обернулся и сказал:

— Да, лучше уж пусть я женюсь на ней, хотя думаю, что подобное преступление не останется без возмездия.

— Какой ты предусмотрительный молодой человек! — отвечал отец. — При всем твоем разгильдяйстве я замечаю в тебе задатки здравого смысла. Что же касается возмездия, то, собственно говоря, тебе нельзя не позавидовать…

— Замолчите! — гневно перебил его Адриан. — Вы забываете, что при подобных сделках бывают две стороны: я должен получить ее согласие, а просить его не стану.

— Не станешь? В таком случае я попрошу его и сумею получить. Ну, теперь слушай. Мы заключили договор, и ты потрудишься сдержать его или взять на себя все последствия, каковы бы они ни были. Я подведу эту девицу к алтарю, то есть, к этому столу, и ты обвенчаешься с нею, после чего можешь поступать как тебе будет угодно. Можешь жить со своей женой или раскланяться с ней и удалиться — мне все равно, лишь бы вы были женаты. Мне надоели эти разговоры, прошу тебя оставить меня в покое.

Адриан посмотрел на него, хотел что-то сказать, но передумал и вышел из дому.

«Наконец убрался!» — подумал отец, и призвав Симона, вступил с ним в продолжительный разговор.

— Понял? — спросил он наконец.

— Понял, — мрачно ответил Симон. — Я должен разыскать монаха, ожидающего в указанном месте, и вечером привести его сюда. Нелегкое это дело для христианской души в такую погоду!

— А что за это получишь? Помни, что получишь!

— Все это отлично; да хоть бы задаточек дали…

— Получишь! Такому работнику не жалко и дать, — согласился Рамиро и, вынув из кармана кошелек, данный Лизбетой Адриану, с усмешкой (действительно, в этом была комическая сторона), отсчитал Симону порядочную сумму.

Симон посмотрел на деньги и, решив, что вряд ли удастся сегодня выклянчить еще что-нибудь, спрятал их в карман, затем, закутавшись в толстый фризовый плащ, он отворил дверь и исчез в метели.

XXVI. Жених и невеста

Весь день снег шел, не переставая ни на один час. Наступила ночь, и большие мягкие хлопья падали на землю тихо, как пух, так как ветер прекратился. Адриан встречался с отцом только за едой, предпочитая проводить остальной день во дворе, на снегу или под старым навесом позади мельницы, чем оставаться в обществе этого ужасного человека, вечно насмехающегося над ним и принуждающего его совершить великое преступление.

За завтраком на следующий день Рамиро осведомился у Черной Мег, отдохнула ли ювфроу Эльза от своего путешествия настолько, чтобы позавтракать вместе ними. Мег отвечала, что Эльза положительно отказывается выходить из своей комнаты и говорить что-либо, кроме самого необходимого.

— В таком случае мне надо самому переговорить с ней, — сказал Рамиро. — Пойдите и скажите ювфроу, что я шлю ей свой привет и сам поднимусь к ней еще до обеда.

Мег отправилась выполнить поручение, а Адриан взглянул на отца подозрительно.