Том 4. 1964–1966

– Меня ждут, понимаете? В номере сидит человек и ждет меня. И он не должен видеть вас у меня. Вы можете это понять?

– Не кричите так, – сказал я. – На нас глядят.

Римайер повел по сторонам заплывшими глазами.

– Пойдемте в лифт, – сказал он.

Мы вошли в кабину, и Римайер нажал кнопку пятнадцатого этажа.

– Говорите быстро, что вам надо.

Вопрос был на редкость глуп. Я даже растерялся.

– Вы что, не знаете, зачем я здесь?

Он потер лоб, затем проговорил:

– Черт, все так перепуталось… Слушайте, я забыл, как вас зовут.

– Жилин.

– Слушайте, Жилин, ничего нового у меня для вас нет. Мне некогда было этим заниматься. Это все бред, понимаете? Выдумки Марии. Они там сидят, пишут бумажки и выдумывают. Их всех надо гнать к чертовой матери.

Мы доехали до пятнадцатого этажа, и он нажал кнопку первого.

– Черт, – сказал он. – Еще пять минут, и он уйдет… В общем, я уверен в одном. Ничего этого нет. Во всяком случае, здесь, в городе. – Он вдруг украдкой глянул на меня и отвел глаза. – Вот что я вам скажу. Загляните к рыбарям. Просто для очистки совести.

– К рыбарям? К каким рыбарям?

– Сами узнаете, – нетерпеливо сказал он. – Да не капризничайте там, делайте все, что велят. – Потом он, словно оправдываясь, добавил: – Я не хочу предвзятости, понимаете?

Лифт остановился на первом этаже, и он нажал кнопку девятого.

– Все, – сказал он. – А потом мы увидимся и поговорим подробнее. Скажем, завтра в двенадцать.

– Ладно, – медленно сказал я. Он явно не хотел говорить со мной. Может быть, он не доверял мне. Что ж, это бывает. – Между прочим, – сказал я, – к вам заходил некий Оскар.

Мне показалось, что он вздрогнул.

– Он вас видел?

– Естественно. Он просил передать, что будет звонить сегодня вечером.

– Плохо, черт, плохо… – пробормотал Римайер. – Слушайте… Черт, как ваша фамилия?

– Жилин.

Лифт остановился.

– Слушайте, Жилин, это очень плохо, что он вас видел… Впрочем, плевать… Я пошел. – Он открыл дверцу кабины. – Завтра мы поговорим с вами как следует, ладно? Завтра… А вы загляните к рыбарям, договорились?

Он изо всех сил захлопнул за собой решетчатую дверь.

– Где мне их искать? – спросил я.

Я постоял немного, глядя ему вслед. Он почти бежал неверными шагами, удаляясь по коридору.

Глава пятая

Я шел медленно, держась в тени деревьев. Изредка мимо прокатывали машины. Одна машина остановилась, водитель распахнул дверцу, перегнулся с сиденья, и его стошнило. Он вяло выругался, вытер рот ладонью, хлопнул дверцей и уехал. Он был немолодой, краснолицый, в пестрой рубашке на голое тело. Римайер, наверное, спился. Это случается довольно часто: человек старается, работает, считается ценным работником, к нему прислушиваются и ставят его в пример, но как раз в тот момент, когда он нужен для конкретного дела, вдруг оказывается, что он опух и обрюзг, что к нему бегают девки, что от него с утра пахнет водкой… Ваше дело его не интересует, и в то же время он страшно занят, он постоянно с кем-то встречается, разговаривает путано и неясно, и он вам не помощник. А потом вы охнуть не успеваете, как он оказывается в алкогольной лечебнице, или в сумасшедшем доме, или под следствием. Или вдруг женится – странно и нелепо, и от этой женитьбы отчетливо воняет шантажом… И остается только сказать: «Врачу, исцелися сам…»

Хорошо бы все-таки отыскать Пека. Пек – жесткий, честный человек, и он всегда все знает. Вы еще не успеете закончить техконтроль и выйти из корабля, а он уже на «ты» с дежурным поваром Базы, уже с полным знанием дела участвует в разборе конфликта между командиром Следопытов и главным инженером, не поделившими какой-то трозер, техники уже организуют в его честь вечеринку, а замдиректора советуется с ним, отведя его в угол… Бесценный Пек! А в этом городе он родился и прожил здесь треть жизни.

Я нашел телефонную будку, позвонил в Бюро Обслуживания и попросил найти адрес или телефон Пека Зеная. Мне предложили подождать. В будке, как всегда, пахло кошками. Пластиковый столик был исписан телефонами, разрисован рожами и неприличными изображениями. Кто-то, видимо, ножом глубоко вырезал печатными буквами незнакомое слово «СЛЕГ». Я приоткрыл дверь, чтобы не было так душно, и смотрел, как на противоположной, теневой стороне улицы у входа в свое заведение курит бармен в белой куртке с засученными рукавами. Потом мне сообщили, что Пек Зенай, по данным на начало года, обитает по адресу: улица Свободы, 31, телефон 11–331. Я поблагодарил и тут же набрал этот номер. Незнакомый голос сообщил мне, что я не туда попал. Номер телефона правильный и адрес тоже, но Пек Зенай здесь не живет, а если и жил раньше, то неизвестно, когда и куда выехал. Я дал отбой, вышел из будки и перешел на другую сторону улицы, в тень.

Поймав мой взгляд, бармен оживился и сказал еще издали:

– Давайте заходите!

– Не хочется что-то, – сказал я.

– Что, не соглашается, стерва? – сказал бармен сочувственно. – Заходите, чего там, побеседуем… Скучно.

Я остановился.

– Завтра утром, – сказал я, – в десять часов в университете состоится лекция по философии неооптимизма. Читает знаменитый доктор философии Опир из столицы.