Том 4

дой человек, сознающий, что завоевал любовь такого юного, прелестного и чистого существа. Для Полуорта служба, возможно, и не была столь утешительной. Не без усилия встав на уцелевшую ногу, он бросил выразительный взгляд на свою деревяшку, громко откашлялся и, садясь на скамью, так ею загремел, словно бы хотел привлечь внимание всех присутствующих и подсказать им, о ком именно они молились. Священник был слишком благоразумен, чтобы раздра¬ жать своих важных прихожан пространными и утоми¬ тельными поучениями о христианском долге. Прочувство¬ ванное чтение избранного для проповеди стиха святого писания заняло одну минуту. Четыре минуты пошли на введение, доказательство было умело втиснуто в десять, и заключение благополучно завершено за четыре с полови¬ ной минуты, после чего он мог с удовлетворением убе¬ диться, как доказывали полсотни часовых стрелок и по меньшей мере сотня довольных лиц, что кончил даже на гголминуты раньше положенного времени. Такая пунктуальность, конечно, была вознаграждена. Многие поздравили его с прекрасной проповедью, а когда Полуорт подошел пожать ему руку и поблагодарить за молебствие, он тоже не преминул ввернуть похвалу, уве¬ рив польщенного священника, что ко всем прочим высоким достоинствам она была завершена во благовремении. Глава XX О Унифрида! Сколько яда Сомнение в себе таит! Ни страх священного обряда, Ни гордость пусть не омрачит. Аноним Пожалуй, для всеобщего спокойствия можно было счесть удачей, что в дни, последовавшие за первым признанием, Лайонел не видел миссис Лечмир и ничто не омрачало в глазах влюбленного сияющего образа Сесилии, дышавшего счастьем и чистотой. Необычный, исполненный некоторой противоречивости интерес, столь часто проявляемый поч¬ тенной дамой к поступкам своего юного родственника, 236

перестав заявлять о себе; не будил больше дремавших в его душе подозрений. Даже те необъяснимые для него сцены, в которых миссис Лечмир играла такую загадоч¬ ную роль, были забыты под наплывом нового всепогло¬ щающего чувства, а если и вспоминались порой, то, подоб¬ но той мимолетной тени, которую легкое облачко бросает на солнечный радостный пейзаж, они лишь на краткий миг затемняли светлые картины, населявшие его вообра¬ жение. И если любовь и надежда, переполнявшие грудь молодого человека, сослужили добрую службу миссис Леч¬ мир, то в немалой степени этому способствовал и случай, на. долгое время приковавший ее к постели. В тот день, когда майор Линкольн был подвергнут опасной операции, его престарелая родственница в вели¬ чайшем волнении ожидала ее исхода, и, как только весть о благополучном извлечении пули достигла ее ушей, она с та^ой стремительностью поспешила в комнату Лайонела, пренебрегая своим возрастом и недугами, что это едва ие стоило ей жизни. Поднимаясь по лестнице, она запуталась ногой в шлейфе, но не обратила внимания на испуганный предостерегающий возглас Агнесы Денфорт, и бурное нетерпение, которое порой прорывалось сквозь ледяную маску ее сдержанности, привело к тому, что она упала с лестницы, а это было бы опасно и для более молодой женщины. Миссис Лечмир сильно ушиблась, и начавшее¬ ся вследствие этого воспаление, хотя и ие было особенно тяжелым, неожиданно затянулось и вызывало тревогу у ее близких. Теперь, однако, жар спал, и она начала по¬ правляться. Обо всем этом Лайонел узнал от Сесилии, и чита¬ тель легко догадается, что это отнюдь не уменьшило впечатления, которое на него произвело такое выражение симпатии со стороны его престарелой родственницы. Одна¬ ко, хотя Сесилия с большим жаром описывала Лайонелу этот случай как несомненное свидетельство горячей при¬ вязанности миссис Лечмир к своему внучатому племян¬ нику, Лайонел не преминул заметить, что Сесилия редко упоминает имя миссис Лечмир в их беседах и всегда с какой-то особенной осторожностью. Но по мере того как они ближе узнавали друг друга, Сесилия во время их частых разговоров начинала все меньше скрывать от Лайонела самые сокровенные свои чувства, и перед ним открывались тайны правдивого и чистого сердца. 237