Том 4. Белая гвардия, Дни Турбиных

Шервинский. Так точно. Но на ленте ничего нет.

Гетман. Да что ж он?! Спятил? Да я его расстреляю сейчас, здесь же, у дворцового парапета! Я вам покажу всем! Соединитесь сейчас же со штабом командующего. Просить немедля ко мне. То же самое начгарнизона и всем командирам полков. Живо!

Шервинский. Осмелюсь доложить, ваша светлость, известие чрезвычайной важности.

Гетман. Какое там еще известие?

Шервинский. Пять минут назад мне звонил начштаба командующего генерал Бубнов и сообщил, что его сиятельство командующий русской армией при вашей светлости тяжко заболел и отбыл в германском поезде в Германию.

Пауза.

Гетман. У вас голова не болит? У вас глаза какие-то странные. Да я с князем два часа тому назад разговаривал по телефону!

Шервинский. Осмелюсь добавить. Генерал Бубнов дополнил сообщение так: я, сказал он, сам болен и сдаю штаб своему помощнику, генерал-майору Траубе. А когда я позвонил тому, мне ответили, что генерал Траубе заболел и сдал штаб полковнику Щеткину…

Гетман. И полковник заболел? Скорее! Что вы тянете?

Шервинский. Никак нет, ваша светлость. Полковник Щеткин мне вовсе ничего не ответил.

Гетман. Вы соображаете, о чем вы доложили? Что такое произошло? Катастрофа, что ли? Они бежали? Что же вы молчите? Ну?!

Шервинский(в сторону). Ну, Шервинский… (Вслух.) Так точно, ваша светлость. Катастрофа. Я это сразу сообразил и обдумываю вопрос о принятии мер к охране вашей особы.

Гетман. Сводку мне, черт возьми! Что там на фронте произошло?! Где сердюцкая дивизия, которую я жду сюда?

Шервинский. Ваша светлость, есть слух, что у сердюков неладно… Я только что…

Гетман. Погодите… погодите… Так… что такое?.. Вот что… во всяком случае, вы — отличный, расторопный офицер. Я давно это заметил. Вот что, сейчас же соединяйтесь со штабом германского командования и просите представителей его сию минуту пожаловать ко мне.

Шервинский. Слушаю. (По телефону.) Третий. Зейн зи битте либенсвюрдих ден херн майор фон Дуст анс телефон цу биттен…

Стук в двери.

Я… я…[83]

Гетман. Войдите, да!

Лакей. Представители германского командования, генерал фон Шратт и майор фон Дуст просят их принять.

Гетман. Просить сюда сейчас же. (Шервинскому.) Отставить.

Лакей впускает фон Шратта и фон Дуста. Оба в серой форме, в гетрах. Шратт длиннолицый, седой Дуст с багровым лицом. Оба в моноклях.

Шратт. Вир хабен ди эре. Ирэ хохейт цу бегрюссен[84].

Гетман. Их фрейэ мих херцлих дас зи, мейне херрн, гекоммен зенд. Битте, немен зи платц.

Немцы усаживаются.

Их хабе эбен нахрихте фон зер шверем цуштанде унзерер арме бекоммен[85].

Шратт. Дас хабен вир я шон ланге эрфарен[86].

Гетман(Шервинскому). Пожалуйста, записывайте протокол совещания.

Шервинский. Слушаю по-русски разрешите, ваша светлость?

Гетман. Генерал, могу попросить говорить по-русски?

Шратт(с резким акцентом). О, с большим удовольствием!

Гетман. Мне сейчас стало известно, что городской фронт в катастрофическом положении.

Шервинский пишет.

Кроме того, из штаба русского командования я имею какие-то совершенно невероятные и позорные известия. Штаб русского командования позорно сбежал! Дас ист я унерхерт![87] (Пауза.) Я обращаюсь через ваше посредство к генералу Фон Буссову как к представителю германского правительства… ви цум форштелер дер дэйтшен регирунг… со следующим заявлением: Украине угрожает смертельная опасность. Бандиты Петлюры грозят занять столицу! В случае такого исхода столице грозит анархия. Анархия эта опасна для германской армии. Дизэ анарши ист фюр дэйтише армэ геферлих. Поэтому прошу германское командование немедленно дать войска для отражения хлынувших сюда банд и восстановления порядка на Украине, столь дружественной Германии.

Шратт. С сожалени, германски командование лишено возможность это сделайт.

Гетман. Как? Уведомите, генерал, почему?

Шратт. Физиш унмеглих. Это физически невозможно ест. Эрстэнс. Bo-первый. У Петлюры, по сведениям штаба, до двести тисч войск великолепно вооружен. А между тем германское командование снимает дивизии и уводит их в Германи.

Шервинский(в сторону). Ах, сукины дети!

Шратт. Знатшит, в распоряжени генераль фон Буссов вооружени достаточны сил нет. Во-вторых, вся Украина, оказывает, на стороне Петлюры…

Гетман. Поручик, подчеркните эту фразу в протоколе!

Шервинский. Слушаю-с!

Шратт. Я ничего не имейт протиф. Подчеркните. Итак, остановить Петлюру невозможно.

Гетман. Альзо, ман ферлест мих онэ иргенд вельхе хильфэ? Значит, меня, армию и правительство германское командование оставляет на произвол судьбы?

Шратт. Ниэт. Ми командированы для принятия меры к спасению вас.