Том 4. Чистое Сердце. Флибустьеры

— Брат мой Насмешник говорит правду. Одно чувство должно отныне воодушевлять нас — любовь к родине. Отбросим в сторону наши мелкие споры и будем думать об одном — о свободе! Бледнолицые ничего не знают о наших планах, я убедился в этом, когда был в Гуаймасе. Наше внезапное наступление будет для них как удар грома, от которого кровь застынет в их жилах. При нашем приближении они уже должны считаться наполовину побежденными.

За этими словами наступило торжественное молчание.

Насмешник обвел собрание гордым и спокойным взглядом и громким голосом воскликнул:

— Через двадцать четыре часа начинается Мексиканская луна! Воины, неужели мы дадим ей пройти, не попытавшись нанести смелый удар бледнолицым, как мы делаем это каждый год в это время. Есть крепость, на которую мы должны обрушиться подобно урагану. Эта крепость устроена не гачупинами, не йори, а бледнолицыми другого племени, и она является постоянной угрозой для нас. Вождь команчей открыто, честно предлагает вождям апачей без раздумий напасть на Гетцали вместе с четырьмя сотнями команчских воинов, во главе которых будет стоять Насмешник.

При этом предложении трепет удовольствия пробежал по рядам собравшихся.

— Апачи с удовольствием принимают предложение братьев своих команчей! — воскликнул Черный Медведь. — У Черного Медведя почти такое же число воинов. Вместе, не может быть сомнения, они до основания разрушат крепость белых. Завтра с восходом луны мы вместе тронемся в путь.

Вожди встали и удалились. Черный Медведь и Насмешник остались одни.

Эти два вождя пользовались одинаковой славой, оба были одинаково уважаемы своими племенами. Они с любопытством смотрели друг на друга, так как до сих пор были врагами и видели один другого не иначе как с оружием в руках.

— Черный Медведь благодарит брата своего за искреннее предложение, — первым начал Черный Медведь. — Сейчас помощь команчей неоценима для нас. Когда будет одержана победа, два народа поровну поделят добычу.

Насмешник поклонился.

— Какой план составил брат мой? — спросил он.

— План очень прост. Команчи — отличные всадники, с братом моим во главе они должны быть непобедимы. Как только луна взойдет на небо, Насмешник возьмет своих воинов и пойдет с ними на Гетцали, сжигая впереди себя траву, чтобы густая туча дыма скрывала его движение и не давала возможности сосчитать его воинов. Если бледнолицые выставят вперед аванпосты, чтобы вовремя предупредить гарнизон, то брат мой должен овладеть ими и перебить всех воинов, чтобы они не дали знать в Гетцали. Во время этого похода, как и всегда, все, что принадлежит белым, — крепости, хакали [74], дома — должно быть сожжено, животных следует угонять в наши земли. Подойдя к Гетцали, брат мой постарается спрятаться как можно лучше и будет ждать сигнала, чтобы напасть на белых.

— Хорошо. Брат мой Черный Медведь — мудрый вождь. Дело его ждет успех. Насмешник в точности исполнит все, что он сказал. Но что думает делать он сам, пока Насмешник будет исполнять свою часть общего плана?

Черный Медведь загадочно улыбнулся.

— Брат мой увидит это, — сказал он, положив руку на плечо команча, — пусть Насмешник предоставит Черному Медведю действовать, как он сочтет нужным. Черный Медведь ручается за победу.

— Отлично, — отвечал команч, — брат мой первый в своем племени и знает, что надо делать. Апачи не женщины. Насмешник пойдет к своим воинам.

— Да, брат мой понял меня. Завтра с восходом луны…

Насмешник наклонил голову, и оба вождя расстались лучшими друзьями, по крайней мере, с виду.

Несколько минут спустя в лагере апачей уже царило общее возбуждение. Женщины разбирали шатры и навьючивали мулов, дети приводили и седлали лошадей, все готовились к скорому выступлению.

Глава XII ЖЕНСКАЯ ХИТРОСТЬ

При восходе луны, как было условленно, Насмешник отдал своим воинам приказ трогаться в путь. Тотчас же отряд всадников выехал вперед и бросил множество зажженных факелов в сухие кусты. Через несколько минут образовалась исполинская поднимающаяся к небу огненная завеса, которая скрыла все, что происходило за ней.

Команчи в точности исполнили план вождя апачей. Менее чем через полчаса вся степь уже была объята пожаром.

Черный Медведь, скрытый со своим отрядом на острове, не делал ни малейшего движения. Следы, оставленные после себя команчами, были слишком явны. Вся долина, еще утром такая красивая, дышавшая обилием и роскошью, теперь стала печальной, пустынной и угрюмой. Исчезла зелень, исчезли цветы, исчезли птицы, порхавшие в густой листве и весело чирикавшие каждая на свой лад.

План индейцев удался вполне, и колонисты Гетцали были бы непременно захвачены врасплох, если бы посторонние люди — Весельчак с товарищами — не встретились по дороге с индейцами.

Канадец был настороже.

При первом дыме, который он заметил вдали на горизонте, он понял намерение краснокожих и, не теряя ни минуты, направил Орлиную Голову в колонию, чтобы известить графа о происходящем.

Команчи двигались, прикрытые огнем, уничтожая ногами своих лошадей все, что случайно оставалось уцелевшим после огня.