Том 4. Драматические произведения

Это сын мой, сын мой был!

Гюнтер

Мы-то думали — погиб он,
Утонул в глухом затоне —
Шляпа плавала в пруду!

Граф

Ты, безумец, рад чему-то?
Иль в разбойничьей груди
Место есть для состраданья?
Пощадил его он разве?

Болеслав

Да, его я пощадил!
Умертвить хотели братья,
Чтобы детские уста
Тайный след наш не открыли;
Я противился упорно,
И, когда друзья клялись,
Что не должен он вернуться
Из глуши и мглы лесной
В отчий дом родимый свой, —
Я сжился с малюткой сирым,
Сын ваш, граф, моим стал сыном,
Вас забыл и весь свой род
И меня отцом зовет.

Граф

Боже! Сын мой! Жив он! Жив!
Но живет среди злодеев!
Разве он?..

Болеслав(опуская глаза)

Таков, как я!

Граф

Он разбойник? Нет! Неправда!
Ты молчишь! Окаменел!
Сын — разбойник! А! Разбойник!
Лучше б нежный рот его
Залит был водой коварной,
Легче было б мне тогда,
Легче имени не знать мне,
Чем злодею быть отцом.
Ах, за что я проклинаю?
Боже! Праведен твой луч!
Сам ли он избрал тот жребий?
Приведи его ко мне,
И разбойник дорог мне.

Болеслав

Здесь теперь он, в этом замке.

Граф

Здесь?

Болеслав

Но вам он не знаком.
Незнакомец тот, который
Здесь пристанища искал…

Берта

Яромир?

Болеслав

Он самый, да!

Граф

Дьявол ты! Злорадный дьявол!
Ложь свою возьми назад!

Болеслав

Это он, мой господин!

Граф

Отрекись!

Болеслав

Я не могу!

Граф(поднимаясь на ложе, со страшным напряжением всех сил)

Отрекись!

Капитан(успокоительно графу)

Граф!

(Указывая на Болеслава.)

Взять его!

Болеслав

Благородный рыцарь!

Капитан

Прочь!

Болеслава уводят.

Граф

Он ушел, не скажет: нет!
Так скорей крушитесь, стены,
Мрачной гибели — привет!
Рушьтесь, крепкие колонны,
Что держали шар земной, —
Отца зарезал сын родной!

(Падает навзничь.)

Берта(падая в обморок)

Смерть, врата свои открой!

Пауза. Все стоят, онемев от ужаса.

Граф

Часто, часто плакал я,
Что лишился сына я.
Был бы рыцарь, феодал,
Кто бы род наш продолжал;
Вот судьбы коварной месть!
Сын, наследник, правда, есть,
Жизнь дана ему судьбой,
Чтоб покончить счет со мной!
Все напрасны были пени,
Жалость душу не спасет.
Предки! Здесь я — не последний!
Сын мой жив! — На эшафот!
Что у ног моих кровавым
Светом светит на полу?

Гюнтер(поднимая и держа в руке кинжал)

Это тот кинжал, которым
Рана вам нанесена!

Граф

Это? Это — тот кинжал?
Ты — кровавое железо,
Ты — то самое, которым
В лютой ярости слепой
Кровь супруги пролил предок,
На тебя смотрю — и стало
Взору смертному светло!
Вы теперь дивитесь мне?
Сын мой в этом неповинен!
Силы тайные и злые
Шаткой правили рукой.

(Хватается за Гюнтера.)