Том 4. Драматические произведения

Ты знаешь сам: в стране у нас
Я господином был всегда.
Теперь — богатства нет следа.
Всего ж грустней мне, Саладин,
Что я, как верный палладин,
Не забывал латынских слов
И по-французски был готов,
Без всякой устали, хвалить
Того, кто по миру ходить
Заставил нагишом меня.
И потому решаюсь я
По непривычному пути
К делам неслыханным идти,
Затем, чтоб только как-нибудь
Свое достоинство вернуть.
Его терять — позор и стыд.

Саладин

Честь ваша мудро говорит:
Тому, кто злата видел свет,
Ведь ничего ужасней нет,
Чем к людям в рабство поступить,
Чтоб только сладко есть и пить
И слушать грубые слова…

Теофил

Совсем кружится голова…
О, Саладин, мой друг и брат!
Еще немного, и навряд
Не лопнет сердце у меня!

Саладин

Мученья ваши вижу я,
Кто столько заслужен, как вы,
В таких делах и головы
Свой лишиться может вдруг.

Теофил

Увы! Все так, мой верный друг!
И потому прошу тебя,
Не скажешь ли, меня любя,
Какие в свете средства есть,
Чтобы вернуть богатство, честь
И милость? Я на все готов.

Саладин

Угодно ль вам, без лишних слов,
В борьбу с хозяином вступить?
Тогда вы будете служить
Вассалом у того, чья власть
Воротит вам не только часть,
Но больше, чем хотели вы,
Богатства, почестей, молвы.
Поверьте мне, не стоит ждать,
Пора вам дельно поступать.
Я вашего решенья жду.

Теофил

На это с радостью иду.
Исполню твой совет благой.

Саладин

Идите с миром вы домой.
Как ни грусти, придется им
Вернуть вас к почестям былым.
Я завтра утром здесь вас жду.

Теофил

Приду, брат Саладин, приду!
Да сохранит тебя твой бог,
Когда б ты все исполнить мог.

Тогда уходит Теофил от Саладина и думает, что отречься от кардинала — дело не шуточное.

Он говорит:

Увы, что станется со мной!
Я плоть предам болезни злой,
Прибегнув к крайности такой…
Несчастный: знай,
Тебя не примет светлый рай,
Иван, Фома и Николай
И Дева Дев.
И ад откроет страшный зев,
Обнимет душу адский гнев,
Сгорит она,
В горниле черного огня
Расплавив бедного меня,
Ведь это — так!
Там каждый дьявол — злейший враг.
Ты поверни и так, и сяк, —
Не сыщешь чистого никак!
Их щель темна,
Их яма нечистот полна,
И оттого — мутна, мрачна,
И солнцу не пройти до дна, —
Вот где помру!
Плохую я завел игру!
Лишь с тем, чтоб сытым быть нутру,
Пойду в их черную дыру,
И без труда
Господь прогонит навсегда…
Кто был в отчаяньи когда,
Как я теперь?
Но Саладин сказал мне: «Верь,
Не будешь больше знать потерь»,
И обещал к богатству дверь
Открыть сейчас.
Да будет так. Теперь как раз
Хозяин мой меня не спас,
И я ль не зол?
Богат я буду, нынче гол.
Отныне спор я с ним завел
И с ним я квит.
Мне сильный Саладин велит
Так поступить.