Том 4. Элмер Гентри

— Лулу, родная, неужели ты не понимаешь, что дело вовсе не в этом? Я мужчина, черт побери! Мне-то самому вся эта свора кляузников не страшна — я их живо поставлю на место. Речь идет о тебе. Если честно говорить, я боюсь, что Флойд убьет тебя, если узнает.

— Да, наверное… А не все ли равно? Все-таки легче, чем самой себя…

— Ну, знаешь, милочка, пожалуйста, без идиотских разговоров о самоубийстве! — Он вскочил на ноги и выпрямился перед нею во весь рост — внушительная, исполненная праведного негодования фигура. — Господь даровал нам жизнь для служения во славу его, и даже помышлять о самоубиении — значит идти наперекор воле божьей. Я даже и подумать не мог, чтобы ты была способна сказать такие греховные, нечестивые, преступные слова!

Несколько минут спустя она побрела из церкви — жалкая маленькая фигурка в потертом пальто поверх любовно надетого нового платья. Она стояла под дуговым фонарем в одиночестве, дожидаясь трамвая, поглаживая новую бисерную сумочку, которую так любила. Ведь это он в порыве великодушия подарил ее. Время от времени она вытирала глаза, сморкалась, бессмысленно и непрерывно бормоча: «Ах, милый, милый мой! Подумать только, я тебе причинила неприятности… Ах, мой любимый, дорогой мой!..»

Вскоре ее муж с удовольствием заметил, что она словно чудом утратила сразу все свои честолюбивые желания, так раздражавшие его, и ничего не имеет против того, чтобы проводить вечер за вечером дома, играя с ним в крибедж. Но он сердился, о чем многоречиво ставил ее в известность, что, возвращаясь домой, вечно заставал ее праздно сидящей в кресле, с застывшим лицом. И потом она совсем перестала следить за своей прической… Но жизнь есть жизнь, и постепенно Флойд привык, что Лулу по целым дням бродит по комнатам в капоте, неприбранная, и иногда от нее попахивает джином.

VI

По рекомендации Дж. Э. Норта Лига Субботнего Дня[203] поручила Элмеру возглавить борьбу против устройства в Зените киносеансов по воскресеньям.

«Для вас это будет отличной практикой, — писал мистер Норт Элмеру, — в особенности на тот случай, если вас изберут на мое место в «Напап», — практикой, которая сослужит вам хорошую службу в те дни, когда вы будете диктовать свою волю не просто муниципальному совету, но конгрессменам и сенаторам».

Элмер знал, что верховные жрецы «Напапа» зорко следят за всеми его действиями, и он с воодушевлением возглавил кампанию против кино по воскресеньям. В штате Уиннемак существовал общераспространенный пуританский закон, запрещающий всякую платную работу по воскресным дням и, конечно, не распространяющийся на священников, а также музыкантов, лекторов, преподавателей, привратников и прочих помощников в святых делах, коих священнику благоугодно будет нанять на работу. Наряду с этим в штате Уиннемак существовало благословенное и столь же общераспространенное правило не обращать внимания на этот закон.

Элмер нанес визит местному шерифу, занятому и утомленному человеку, который приобрел свои познания в криминологии в шорной мастерской, и обменялся с ним любезным рукопожатием.

— Душевно рад познакомиться, преподобный отец, — сказал шериф. — Много читал о вас в газетах. Курите, пожалуйста.

Элмер уселся в внушительной позе, немного наклонившись вперед, положив локти на ручки кресла, сжав огромные кулаки.

— Благодарю. Не прикасаюсь к табаку, — зловеще отозвался он. — Вот что, Эделстайн, кто шериф этого округа, вы?

— Ха! Понятно!

— Ах, вот что! Ему понятно! В таком случае намерены ли вы принять меры к тому, чтобы закон штата о запрещении кинематографа по воскресеньям неукоснительно соблюдался?

— Полно, преподобный отец. Кому это надо, чтобы я настаивал на проведении его в жизнь?

— Кому? Как это — кому! Каким-нибудь двумстам тысячам граждан города, добрым прихожанам — а так больше никому. Банкирам, адвокатам, врачам — приличным людям. А кому надо, чтобы вы позволяли осквернять субботний день? Каким-нибудь двумстам тысячам иммигрантов — полякам, итальяшкам, жидам, безбожникам! Ну, вот что, Эделстайн! Либо вы хватаете их всех до последнего — владельцев кинотеатров, киномехаников, билетеров — весь этот подлый сброд, повинный в гнуснейшем неповиновении закону о запрещении кино по воскресеньям, либо я созываю массовый митинг всех добропорядочных граждан города, причем я буду говорить им не столько о хозяевах кино-заведений, сколько о вас, и тогда мы посмотрим, много ли у вас останется шансов на то, что вас снова изберут шерифом. Двести тысяч избирателей округа (и, между прочим, люди солидные, как раз те, что считают своим долгом голосовать) только и будут ждать случая с вами расквитаться…

— Слушайте, кто, по-вашему, хозяин в этом округе? Методисты, что ли, баптисты и пресвитериане?

— Безусловно!

— Послушайте — вы…