Том 4. От Княжения Василия Дмитриевича Донского до кончины великого князя Василия Васильевича Темного, 1389-1462 гг.

Но если после этого не было войны между Новгородом и Псковом, зато не было и единодушного союза между ними, какого желал владыка; и после псковский летописец постоянно жалуется, что новгородцы не помогают псковичам. Отношения между старшим и младшим братом были таковы, что они не могли действовать заодно; но этот недостаток единства между ними пролагал московским князьям путь к усилению своей власти, к собранию Русской земли. Действительно, по словам новгородского владыки, приходило теперь последнее время, но последнее время для особного существования Новгорода, Пскова и других русских волостей. Угрожаемый немцами и Литвою, оставляемый без помощи Новгородом, Псков необходимо должен был обратиться к сильному князю московскому, который теперь имел возможность заняться его делами, оборонить отчину св. Ольги, и вот с последнего года XIV века во Пскове происходит важная перемена: он начинает принимать князей от руки великого князя московского. Таким образом, сын Донского примыслил богатые волости на берегах Оки и Волги, утвердил свое влияние во Пскове, заставил новгородцев держать свое княжение честно и грозно, потому что грозил постоянно их богатым колониям заволоцким. Рязань и Тверь, слабые, волнуемые усобицами, не могли и думать о борьбе с Москвою, но все более и более подчинялись ее влиянию. В 1402 году великий князь московский Василий от имени всех родичей – дяди Владимира Андреевича и троих родных братьев – Юрия, Андрея и Петра – заключил договор с великим князем рязанским Федором Ольговичем. В этом договоре московский князь делит своих родичей на два разряда – братьев младших (князь Владимир Андреевич и князь Юрий Димитриевич) и братьев меньших (князья Андрей и Петр Димитриевичи). Великий князь рязанский обязывается держать великого князя московского старшим братом, младших его братьев равными себе братьями, меньших братьев младшими. Обязывается не приставать к татарам; выговаривает себе право отправлять посла (киличея) в Орду с подарками, право принять у себя татарского посла с честию для добра христианского; но при этом обязывается давать знать в Москву, если вздумает послать киличея, равно как передавать в Москву все вести ордынские. «А отдалится от нас Орда, тогда тебе с нами учинить по думе», – прибавляет великий князь московский. Не раз было упомянуто о наследственной вражде между великими князьями – рязанским и пронским; московский князь ставит себя посредником между ними и вносит в договор следующее условие: «С князем великим Иваном Владимировичем (пронским) взять любовь по прежним грамотам, а если учинится между вас какая обида, то вам послать бояр своих для решения спора, если же они не решат, то третий (судья) им митрополит: кого митрополит обвинит, тот и должен отдать обидное; а не отдаст, то я, великий князь Василий Димитриевич, заставлю его исправиться». Московский князь обязывает рязанского помириться с князьями новосильским и торусским по прежним грамотам и жить с ними без обиды, потому что те князья один человек с московским. Если случится у этих князей спор с князем рязанским о земле или о воде, то решают его бояре, высланные с обеих сторон; если же бояре не уладятся, то избирают третьего судью, приговор которого приводится в исполнение князем московским. Если князь литовский Витовт захочет любви с князем рязанским, то последний может взять с ним любовь, но только по думе с князем московским, как будет годно. Но, несмотря на посредничество московского князя, вражда между князьями рязанским и пронским не стихла: в 1408 году князь Иван Владимирович пронский пришел нечаянно с татарами и выгнал из Рязани князя Федора Ольговича, который бежал за Оку. Московский князь послал на помощь к изгнанному воевод коломенского и муромского с тамошними полками; на реке Смядве встретились они с пронским князем и были разбиты: коломенский воевода был убит, муромский взят в плен. Несмотря, однако, на эту победу, пронский князь уступил Рязань опять Федору, вероятно вследствие угроз князя московского.