Том 4. Перед историческим рубежом. Политическая хроника

Этот союз "хороших русских людей" с "гласными от народа", — диких помещиков с кулаками-старшинами, ставленниками тех же диких помещиков в роли земских начальников и уездных предводителей дворянства, — этот союз и должен формировать "местные отряды людей порядка", которые будут руководиться "общей консервативной идеей" — борьбы против "основной идеи революции".

Но так как всякое самое скромное учреждение, служащее культурным запросам населения, неминуемо начинает группировать вокруг себя оппозиционные элементы, то партия порядка должна придать своей работе характер систематического похода против таких элементарно-необходимых культурных учреждений, как статистика, школа, медицина… И чем революционнее темп жизни, чем шире идеи революции захватывают культурных работников деревни, всех этих учителей, врачей, агрономов, тем в большей степени борьба "отрядов порядка" против "всесословных мародеров" не только по существу, но и по форме превращается в борьбу лесного варварства против культуры "во всем объеме ее тлетворного действия"; тем содержательнее, тем неотразимее становится политическая педагогика этой борьбы. Следить за всеми ее проявлениями — вскрывать ее революционную мораль — такова одна из обязанностей социал-демократии.

Выступая в этой борьбе, как носительница культурного развития страны, социал-демократия должна, однако, между прочим, и в интересах этого же самого культурного развития оставаться собою, оставаться партией революционного класса. Ибо только как партия исторических интересов пролетариата, она способна развить всю ту сумму революционной энергии, которая необходима для свершения великого национального предприятия, второй участник которого, либеральная буржуазия, обнаруживает так мало активности, пока вопрос идет о политическом производстве, а не о политическом присвоении.

"Искра" N 55, 15 декабря 1903 г.

Политические письма. Новое "среднее сословие" и т. д

(Новое "среднее сословие". Выборы в Петербургскую думу. "Более или менее социалистическая" демократия. "Оседло-образовательный" ценз. Кто скажет последнее слово?)

Русская «интеллигенция» дописывает последние страницы своей истории. Ее рост, развитие, упрочение ее позиций вызывают полное ее перерождение. Из своеобразного «ордена» с привлекательной романтической окраской она превращается в прозаическое "среднее сословие" буржуазного общества. В среднее сословие, ибо она стоит между крайними социальными классами, буржуазией и пролетариатом. В этом она уподобляется старому мещанству. Но в то же время она глубоко отличается от него — и по своей роли в хозяйстве современного общества и по своему политическому и идеологическому облику. Она является средним сословием нового типа. Старое мещанство, как представитель хозяйственной рутины и идейной примитивности, дробится каждым взмахом капиталистического колеса. Косное, невежественное, политически-суеверное, оно — все в прошлом… С полным основанием оно могло бы обратиться к новому "среднему сословию": "Тебе я место уступаю, мне время тлеть, тебе цвести"… Новая демократия, поглощающая нашу старую милую «интеллигенцию», не только не сокрушается развитием крупного производства, — наоборот, расцветает вместе с ним. Можно даже сказать, что эта развивающаяся группа в целом есть не что иное, как воплощенный ответ на технические, административные и «идеологические» запросы крупного производства и вырастающего с ним в связи буржуазно-демократического государства. Она живет продажей своей «умственности». Поэтому, в отличие от старого мещанства, она профессионально-интеллигентна, профессионально-инициативна, гибка, подвижна, не боится новых слов, не прячется от реформ в общественные щели, наоборот, всегда толчется на политическом солнцепеке…