Том 4. Перед историческим рубежом. Политическая хроника

В ответ на запрос Государственного Совета Столыпин ссылался на всякие ученые немецкие и французские книги по государственному праву, — это выходило глупо и делало Столыпина похожим на стражника, запускающего мудреные слова. Но Столыпин мог ответить гораздо более кратко и убедительно без всяких ученых гримас. "Кто я такой? — мог бы он сказать своим недовольным союзникам — я, бывший саратовский губернатор, секутор, без политических идей, но дерзкий и с нюхом, я с самого начала ощупью искал пути, вел переговоры и с кадетами и с погромщиками, погромщиков использовал, а насчет кадет убедился в их полном политическом бессилии, а, главное, я открыл тот секрет, что единственное стремление имущих классов, под какою бы политической маской они ни выступали — защитить свою собственность от революции. И тогда я отбросил всякие условности и сказал вам прямо: "моя программа — охрана ваших земель и барышей!" И вы хором ответили мне: "а наша программа — Столыпин". И я с того времени вешал, душил, законодательствовал в полной уверенности, что действиями своими не могу нарушать никакие законы, ибо во мне самом воплощаются для вас и закон и пророки!"

Таким ответом Столыпин не снял бы, разумеется, с себя ответственности пред лицом народа, но он правильно распределил бы ношу преступлений контрреволюции между всеми своими союзниками, укрывателями и попустителями. Он этого не сделал, но это сделает социал-демократия. И когда наступит час расплаты, народ всем им воздаст по делам их.

VI. Теперь наша очередь!

Так заканчивается новая глава в истории третьей Думы; после банкротства октябристского реформаторства, после скандальных провалов империалистической политики — жестокий крах националистического курса. Еще прежде, чем политика подновленного натиска на инородцев дала какой бы то ни было практический результат, она своими провокационными излишествами испугала даже сановных консерваторов Государственного Совета и совершенно расстроила ряды союзных победителей. Всеобщая потасовка среди правящих обнажила все противоречия и разрушила все иллюзии. Отныне Столыпин, как и его возможный заместитель, сможет править лишь путем очищенного от всяких «идеологий» бюрократического самовластия, — и только промышленный подъем, умеряющий недовольство капиталистических классов и временно ослабляющий противоречия между буржуазией и дворянством, может продлить еще на некоторое время существование этого разоблаченного режима, в котором бравый вышибало в аглицком сюртуке слыл государственным гением, а партии политического хамства выдавали себя за оплот культуры и прогресса. Акции идут сейчас вверх, и биржа настроена примирительно, ей необходимо спокойствие во что бы то ни стало. Уже по одному этому было бы бессмысленно ожидать теперь каких бы то ни было решительных шагов со стороны октябристов. Продержится ли при этих условиях еще некоторое время Столыпин или завтра же уступит свой пост другому спасителю — этого, разумеется, не предскажет никакой звездочет. Да и в конце концов это так же безразлично для рабочего класса, как безразлично для социал-демократической фракции, кто сейчас председательствует в жалкой и растерянной Думе: Гучков или Родзянко^*.

Тот льготный срок, который история дает людям 3 июня, прежде чем новый промышленный кризис нанесет им рукою пролетариата роковой удар, мы используем для того, чтобы внедрить в сознание рабочих масс ясные и простые социал-демократические выводы из запутанных конфликтов и интриг в самых недрах контрреволюционной государственности.

1. Октябристы жалуются на законодательную обструкцию Гос. Совета. Но есть очень радикальное средство покончить с этой обструкцией: нужно уничтожить Гос. Совет. Долой верхнюю палату! Народ не нуждается в сановной опеке над своим представительством.

2. Но зато народ нуждается в том, чтобы нижняя палата являлась точным и полным выражением его интересов. А это возможно лишь тогда, когда парламент избирается всеми взрослыми гражданами без различий пола на основе всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права.

3. Если депутаты со штемпелем 3 июня обижаются по поводу того, что министерство садится верхом на парламент и хлыщет его по физиономии плетью 87 статьи, то и против этого есть верное средство: министерство, назначаемое парламентом, должно быть перед ним ответственно во всех своих действиях.

4. За спиною министерства — жалуются октябристы и кадеты — сосредоточиваются влиятельные придворные кружки шептунов и наушников, и они неустанно ведут интриги против парламента и его прав. Но и против этого страшного либерального пугала, против камарильи, есть простой и надежный рецепт: республиканский строй! Так как царь является центром шепотов, интриг и махинаций, средоточием всяких злоумышлений против народа, то для искоренения камарильи нужно уничтожить царскую власть и ее материальную опору — постоянную армию.