Том 4. Перед историческим рубежом. Политическая хроника

Разве народ мало насмотрелся на то, как от его имени хозяйничают богатые классы общества? Достаточно оглянуться на то, что делали и делают городские думы, а также губернские и уездные земства, и сразу станет ясно, что государственное хозяйничанье землевладельцев и городских собственников не многим будет отличаться от хозяйничанья царской бюрократии.

Городским хозяйством у нас заведуют не наемные чиновники, а "представители населения". Но какого населения? Только одной части, самой богатой, той, которая живет трудами и услугами всего народа. Кто пользуется правом голоса при выборах в Петербургскую городскую думу? Пусть на самом большом заводе сделают перекличку среди рабочих: выбирал ли кто-нибудь из них гласных в думу? Не найдется ни одного! А хозяин фабрики? Тот несомненно выбирал. А директор? Если он занимает огромную роскошную квартиру, то и он выбирал. 5000 рабочих не имеют голоса, а один фабрикант имеет. Домовладелец пользуется голосом при выборах гласного; а квартирант? Только такой, который платит за квартиру не меньше 33 руб. Много ли таких? Небольшая кучка важнейших чиновников, богатейших купцов и адвокатов. В рабочих кварталах нет и квартир в такую цену. Там ютится беднота в жалких клетушках, и интересы этих бедных квартирантов должен в думе защищать их же домохозяин. Поистине, волкам поручено охранять овец! — Богатый трактирщик или содержатель публичного дома имеет право выбирать гласных, и даже сам может оказаться гласным, отцом города. А приказчик, ремесленник, мелкий лавочник, швея, конторщик, извозчик, учитель — в выборах не участвуют, как будто они не заинтересованы в хорошем городском хозяйстве или как будто об их нуждах в думе станут заботиться трактирщики, разбогатевшие адвокаты, пивовары и действительные статские советники. В Петербурге миллион 250 тысяч душ населения, а избирательным правом в городскую думу пользуются только 7 тысяч человек.

Что же оказывается в результате таких избирательных порядков? Господа гласные, выбранные по родству да по кумовству, засевши в думе, относятся к населению точно так же, как и правительственные чиновники: не обращают никакого внимания на кровные нужды граждан, а пуще зеницы блюдут собственную выгоду.

II

Нигде во всем мире нет таких плохих путей городского сообщения, как в Петербурге. Всюду в больших европейских и американских городах имеются электрические и паровые трамваи, которые быстро и за дешевую плату перевозят из конца в конец. В Лондоне, в Париже существуют подземные электрические дороги, чтобы не мешать уличному движению. Рабочие могут приезжать на работу и уезжать с работы на очень большое расстояние в несколько минут. В Берлине существует круговая железная дорога, которая обходит весь город и перевозит массы рабочего и вообще служащего люда на место работы и обратно. А у нас в Петербурге жалкие «конки», которые передвигаются не быстрее пешехода. Почему же у нас до сих пор дума не ввела городской электрической железной дороги? Очень просто: потому что это не выгодно домовладельцам. При хороших путях сообщения многие переселились бы на окраины, где квартиры дешевле, в предместьях были бы выстроены новые дома, спрос на квартиры в центре города упал бы, и квартирная плата стала бы ниже. А это, конечно, сразу ударило бы по карману хищных домохозяев, интересы которых охраняет городская дума.

Нигде за границей в самых больших городах нет такой высокой квартирной платы, как в Петербурге, а также в Москве и других больших русских городах. Чудовищные квартирные цены держатся у нас, главным образом, вследствие отсутствия хороших, т.-е. быстрых и дешевых путей городского сообщения. И, в свою очередь, усовершенствованные пути сообщения не вводятся нашими думами именно с той целью, чтобы сохранить в неприкосновенности домовладельческую прибыль. От этого прежде всего страдают рабочие: страдают и от плохого сообщения, заставляющего их на полчаса раньше вставать и на полчаса позже ложиться, страдают и от непомерных квартирных цен. Но не только на рабочих непосильной тяжестью ложится квартирная плата: приказчики, ремесленники, мелкие торговцы, мелкие служащие, мелкие чиновники, а также нуждающаяся учащаяся молодежь: студенты и курсистки, — все стонут от невыносимых поборов ростовщиков-домовладельцев.

III

Но разве только это одно? У нас огромная часть города, Невский район, живет без водопровода. Люди пьют нефильтрованную воду прямо из реки: отсюда — всевозможные болезни. Петербург занимает первое в мире место среди больших городов — не по образованию, не по благоустроенности, не по обеспеченности населения, а по цифре смертности, главным образом, от брюшного тифа. Конечно, центр города не остался бы без водопровода ни одного дня: в центре ведь живет знать, в центре главные магазины. Но на окраинах живет рабочий люд: "так пусть его поплачет, ему ничего не значит".