Первая публикация — Тютчев сегодня. Материалы IV Тютчевских чтений. М., 1995. С. 179–184.
1
Тютчев виделся с Нессельроде в Карлсбаде в июле или августе 1835 г. (см.:2
Весной 1836 г. А. С. Крюденер, первый секретарь русской миссии в Мюнхене с 1826 г., выехал в Петербург. Вместо него первым секретарем Мюнхенской миссии был назначен бар. Ап. П. Мальтиц, прибывший к месту назначения 28 января/9 февраля 1837 г.3
Русские посланники, при которых служил Тютчев, единодушно благосклонно отзывались о нем в письмах к Нессельроде, например И. И. Воронцов-Дашков в письме от 10/22 мая 1825 г.: «…я беру на себя смелость ходатайствовать перед вами также и о г-не Тютчеве. Этот чиновник, наделенный незаурядными способностями, не потерял понапрасну те три года, что находился при моей миссии. Употребив это время с большой пользой для себя, он вполне успешно выполнял и свои обязанности по службе…» (4
Известно 65 депеш на имя Нессельроде, написанных рукою Тютчева от имени Потемкина с 1828 по май 1833 г., 17 документов от имени Гагарина разным адресатам и 1 депеша в Департамент хозяйственных и счетных дел от имени Обрезкова.5
Тютчев имеет в виду свою поездку с дипломатической миссией в Грецию в 1833 г. (см. примеч. 5 к письму 30*), а также составленные им на протяжении 1832–1833 гг. дипломатические депеши от имени И. А. Потемкина на имя К. В. Нессельроде, освещающие греческий вопрос.6
Эл. Ф. Тютчева, дочери Анна и Дарья.7
Бракосочетание Тютчева с Эл. Петерсон по лютеранскому обряду совершилось в 1826 г., но Тютчев говорит о семи годах, ведя отсчет от венчания по православному обряду, совершенному 27 января/8 февраля 1829 г. священником Мюнхенской греческой церкви Григорием Каллиганисом, ибо только такой брак считался в России законным.8
К. В. Нессельроде ответил на это письмо 21 января 1836 г.:«Милостивый государь,
Я медлил с ответом на ваше письмо в надежде на благоприятный случай, позволивший бы мне обратить благосклонное внимание государя на вашу службу и ходатайствовать перед ним о получении милости для вас, о чем я был готов немедленно вас известить. Я очень рад, что мое ожидание сбылось и я могу сообщить вам, милостивый государь, что его величеству угодно было удостоить вас ключа камергера. Я убежден, что сия награда послужит вам новой поддержкой и побудит усилить рвение по службе, исполнявшейся вами и прежде с примерным усердием, заслуживающим неизменно лестные отзывы со стороны вашего начальства. Продолжая и впредь следовать поведению, достойному всяческих похвал, вы непременно со временем добьетесь продвижения по службе, являющегося предметом ваших чаяний и надежд. Причины, не позволяющие Императорскому кабинету осуществить их уже теперь, слишком глубоки, чтобы вы их не признали справедливыми, поскольку в настоящий момент по указу государя императора произошло сокращение многих постов и многие служащие после длительной службы остались не у дел, — вы, конечно, первый признаете, что любая вакансия за границей рассматривается Императорским кабинетом как возможность вознаграждения тех, кто потерял свою службу. Такие особые обстоятельства, требующие принятия особых мер, делают совершенно невозможным в настоящее время удовлетворить вашу просьбу в отношении должности, освобождающейся в Мюнхене. Мое сожаление так же искренне, как и мое желание при первой возможности доказать вам мое истинное участие, каковое еще более усилилось после получения вашего последнего письма, в чем примите мои уверения, как и в лучших моих чувствах» (Тютчев сегодня. Материалы IV Тютчевских чтений. М., 1995. С. 185–186. Перевод с
Кн. И. С. Гагарин — в 1833–1835 гг. атташе русской дипломатической миссии в Мюнхене. В это время сблизился со вторым секретарем Тютчевым. Его воспоминания, изложенные в письмах к А. Н. Бахметевой (1874), — один из немногих источников, освещающих этот мало изученный период жизни поэта (см.: Тютчев в Мюнхене. Из переписки И. С. Гагарина с А. Н. Бахметевой и И. С. Аксаковым //
В конце 1835 г. Гагарин уехал из Мюнхена в Россию и первое время переписывался с Тютчевым. Однако по прошествии трех лет переписка оборвалась.