Гостиную Сушковых посещали многие московские и приезжие литераторы и ученые. Бывали там Тургенев и молодой Толстой. И для Тютчева дом Сушковых был «целым миром традиций» (
Письмо Тютчева к Сушкову относится к началу их знакомства.
Печатается по автографу — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 70. Л. 1–2 об.
Первая публикация —
Печатается по фотокопии с автографа, хранящегося в Biblioth`eque Slave (Париж) — РГАЛИ. Ф. 1049. Оп. 1. Ед. хр. 8. Л. 7-10.
Первая публикация — отрывки на языке оригинала и в русском переводе:
1
Какие книги прислал Гагарин Тютчеву, неизвестно.2
12/24 июня 1836 г. Гагарин писал Тютчеву: «До сих пор, любезнейший друг, я лишь вскользь писал вам о тетради, которую вы прислали мне с Крюденерами. Я провел над нею приятнейшие часы. Тут вновь встречаешься в поэтическом образе с теми ощущениями, которые сродни всему человечеству и которые более или менее переживались каждым из нас, но сверх того для меня это чтение соединялось с усладой, совершенно особенной, ибо на каждой странице мне живо припоминались вы и ваша душа, которую, бывало, мы вдвоем столь часто и столь тщательно разбирали.Мне недоставало одного, я не мог ни с кем разделить своего восторга, и меня страшила мысль, что я ослеплен дружескими чувствами. Наконец, намедни я передаю Вяземскому некоторые стихотворения, старательно разобранные и переписанные мною: через несколько дней невзначай захожу к нему около полуночи и застаю его вдвоем с Жуковским за чтением ваших стихов и вполне увлеченными поэтическим чувством, коим дышат ваши стихи. Я был в восхищении, в восторге, и каждое слово, каждое замечание, в особенности Жуковского, все более убеждало меня, что они верно поняли все оттенки и всю прелесть этой простой и глубокой мысли.
Тут же решено было, что пять или шесть стихотворений будут напечатаны в одной из книжек пушкинского журнала. <…> Через день узнал о них и Пушкин, я его видел после того; он ценит их как должно и отзывался мне о них весьма сочувственно» (
3
«Три повести» Н. Ф. Павлова (СПб., 1835) заслужили высокую оценку Пушкина, Чаадаева и других современников. Повести отличались остротой социального содержания, особенно последняя — «Ятаган». Это не могло не вызвать настороженности цензуры, и переиздание книги было запрещено.4
В письме Тютчеву от 12/24 июня 1836 г. Гагарин высказал готовность издать сборник его стихов. Но это намерение не было осуществлено. Рукописи поэта, находившиеся в распоряжении Гагарина, остались в личном архиве последнего. О судьбе гагаринского собрания см.:5
В 1833 г. Тютчев ездил с дипломатическим поручением в Грецию. Об этой поездке см.:6
Тютчев ошибся, назвав «Бабочкой» журнал С. Е. Раича «Галатея» (М., 1829–1830). Бабочка была изображена на его обложке, чем, вероятно, и объясняется эта ошибка. Стихи Тютчева, предназначавшиеся для «Галатеи», Гагарин получил от Раича в ноябре 1836 г. через посредство С. П. Шевырева (7
Под Эсфирью и Мардохеем (Библия. Кн. «Эсфирь») Тютчев подразумевает А. М. Крюденер и ее мужа, уподобляя, по-видимому, положение А. М. Крюденер в петербургском придворном кругу роли Эсфири при дворе Артаксеркса.8
Речь идет о кн. Г. И. Гагарине, русском посланнике в Мюнхене в 1833–1837 гг.9
Бар. А. Гизе — баварский министр иностранных дел с 1832 по 1845 г.10
Эл. Ф. Тютчева с детьми находилась в это время в Фарнбахе, близ Нюрнберга.