Том 4. Пришельцы ниоткуда

— Я так одинока, — продолжала она. — Совсем одна, с будущим тяжким грузом короны, да еще в мире, созданном мужчинами для мужчин. И однако же у меня есть планы, которые превосходят все, о чем они только могут мечтать. За исключением Бушрана, Роана и еще нескольких человек, все здесь — старые или молодые тупицы, которые не видят дальше завтрашнего дня и не понимают, что рано или поздно либо мы поглотйм васков, либо васки поглотят нас. Настоящая схватка, настоящая битва разразится не между нами и васками, а между людьми и бриннами. Даже если они тоже люди, как вы говорите, и особенно, если они люди, рано или поздно одна раса уничтожит другую. И я не желаю знать, кто тут прав по закону. Посмотрите на эту землю: когда наши предки оказались выброшенными сюда волею судьбы — они ведь искали совсем другую планету! — на этом побережье жило всего несколько десятков совершенно диких туземцев, которых презирали даже бринны. О! По сравнению с вашей необъятной галактической цивилизацией мы сделали очень немного, но то, что мы сделали, — наше. Мы корчевали, строили, орошали, осушали, ровняли землю для полей, мы страдали и смеялись, мы здесь рождались и здесь умирали. Кому же принадлежит эта земля, Ваше-Превосходительство-Слишком-Далеких-Миров? Тем немногим бриннам, которые по ней кочуют, или нам, которые укоренились на этой земле и преобразили ее? А теперь, от имени закона, который нам чужд, от имени федерации, к которой мы не принадлежим, вы хотите, чтобы мы ее покинули?

— От имени всех человечеств — зеленых, синих, белых, черных или красных, — которые ведут сейчас беспощадную борьбу для того, чтобы защитить и вас, и бриннов от нашего единственного реального врага. От имени миллиардов погибших на планетах, уничтоженных в самоубийственных международных войнах. От имени ваших собственных детей и внуков, которые погибнут под пытками или сами превратятся в убийц!

— Но зачем отнимать у нас нашу землю? Почему бы не переселить куда-нибудь бриннов? Они наполовину кочевники и совсем не привязаны к земле. Им подойдет любая планета.

— На этот вопрос я пока что еще не могу ответить. Возможно, действительно, это выход.

Он поднял руку, удерживая Анну от порыва признательности.

— Я же сказал: возможно.

В тот вечер о политике они больше не говорили. Терраса утопала в солнечном свете, дул легкий бриз. Акки расслабился, наслаждался досугом, давным-давно уже уяснив, что его работа галактического координатора дает не так уж и много приятных минут, и этими минутами нужно дорожить. Что до Анны, то она впервые оказалась рядом с мужчиной не просто молодым, но еще и обладающим удивительными знаниями и способным говорить не только об охоте на сприеля и конных состязаниях. Старательно избегая всего, что относилось к его профессии, он рассказал ей о своем детстве на Новатерре, об учебе на Арборе и Элле, о планетах, на которых бывал. Она же поведала ему о своей жизни — жизни маленькой девочки, отрезанной, из-за ее высокого титула, от людей, одинокой среди народа, где женщин ни во что не ставят. Единственным, помимо отца, взрослым мужчиной, который интересовался ее внутренним миром, был ее крестный, граф де Роан, и она чаще жила у него, чем при дворе. Благодаря ему она разбиралась в истории и в науках лучше любого мужчины в Берандии. А потом, три года назад, смерть погибшего на охоте брата внезапно сделала ее наследницей трона. С тех пор, укрывшись за гардиной, она присутствовала на советах, о чем знали только герцог, де Роан и один-два советника. Как только бы она достигла совершеннолетия, герцог собирался отречься в ее пользу, чтобы иметь затем возможность поддерживать ее в первые годы правления.

Уже начали опускаться сумерки. Анна встала, облокотилась о зубец башни. От края горизонта солнце проложило по морю красную дорожку. В порт возвращалось несколько лодок, паруса которых казались огненными в закатных лучах. От крыш городских зданий в небо вяло поднимались клубы дыма. На крепостной стене уже расходилась по своим постам ночная стража. В прохладе вечера на город вместе с заходящим солнцем опускались покой и безмятежность.

Анна повернулась к Акки и улыбнулась:

— Она прекрасна, не правда ли, наша земля под этим небом?

глава 5 Этот зеленый шар -там, в небе...

В последующие дни Акки часто анализировал свой разговор с юной герцогиней. Она сбивала его с толку. Несомненно, она была очень умной, властной, по самую макушку напичканной свойственными берандийцам предрассудками, и в то же время свободомыслящей. Эту свободу

разума, наверное, дал ей старик Роан, пожалуй, самый замечательный человек из всех, кого Акки встречал на Нерате.