Том 4. Стихотворения и поэмы 1941-1963

Века в России
металла
на полный ход
не хватало.
Стояла
деревянная
да избяная Русь;
хватала
за сердце
бескрайных просторов
грусть.
Плыла над страною
туманных столетий быль;
качал головою
сухой по степям ковыль.

Давно пробирался

к Уралу
простой народ;
ходил за пушниной туда
вольный Новгород;
сюда –
от татарского ига,
от царских цепей
бежала народная сила
с равнин и степей.

Жил лет двести назад

крестьянин Ерофей Марков,
жил – не ждал
от судьбы подарков.
Спал,
кулак под голову подстеля,
занимался
выработкой хрусталя.
Искал раз хрусталь
Ерофей Марков,
вдруг ему искра
сверкнула ярко:
в кварце зерна
как будто влитые –
искры желтые,
золотые.
Снес он находку
в Горную канцелярию,
бурю поднял
в канцелярии ярую.
Маркову учинили
строжайший допрос:
где нашел
да откуда принес?
Обернулось ему золото
потоком слез.
Смертною казнью
ему угрожали,
под крепкую стражу
его сажали.
Вытерпеть пришлось ему
горькие муки,
наконец выпустили его
на поруки:
иди, мол, золото
нам отыщи,
а не отыщешь –
с себя взыщи!
Двадцать лет искал
несчастный Ерофей Марков, –
из молодого
стал перестарком.
Двадцать лет
его смертная казнь
сторожила,
и наконец напал
на золотую жилу.

С той поры

пошла об Урале слава
как о сундуке
золотого сплава.
Но – пуще
силой своей полезной
стал славиться
этот сундук железный.
Пошел народ,
подпоясанный лыком,
рубить руду
еще при Петре Великом.
Пошел народ
на огненные работы;
пошли расти
по Уралу заводы.

Промышленник

Акинфий Демидов
построил башню,
великую видом.
В той башне,
выстроенной в Невьянске,
он рвал – тянул
непокорным связки.
Та башня,
встав из подземной теми,
часами стала
отсчитывать время.
На башне той
били часы, играли;
под башнею той
били людей, карали.
И много людей,
навек успокоясь,
легло костьми
под каменный пояс.
И кровь людская,
точно рубины,
насытила
земные глубины.

Вот так сложились

уральские были;
вот так в Урал
люди сердце врубили.
И стало сердце его –
кумачово
еще с восстания
Пугачева.

4