Том 4. Стихотворения, не вошедшие в Собрание сочинений

Стихотворение представляет собою единственный фрагмент, вероятно, незаконченного произведения. Авторы статьи «К интерпретации стихотворного текста Есенина «Не пора ль перед новым посемьем…» А. М. Панченко, И. П. Смирнов относят его к «незавершенному опыту вольного переложения «Слова о полку Игореве» в диалектных терминах» (журн. «Русская литература», Л., 1971, № 4, с. 148). Действительно, поэтика есенинского отрывка весьма близка к поэтике «Слова о полку Игореве». Зачин («Не пора ль…»), ораторская интонация первой половины фрагмента, строка: «Что шумит, что звенит за курганом…», характер образности, лексика (Каяла, аксамитник), ощущение пространства, напряженность речи — все это восходит к произведению древнерусской литературы. Тем не менее считать есенинский отрывок только «опытом вольного переложения «Слова…», на наш взгляд, вряд ли правомерно. Как известно, фрагмент продиктован в ноябре 1917 года, в период работы поэта над «Преображением» — поэмой, полной ощущения происходящих социальных потрясений. Надо полагать, с обстановкой тех дней и связано прежде всего содержание фрагмента.

Посемье — от слова Семь (т. е. река Сейм), упоминаемое в Ипатьевской летописи — общее название земель с поселениями трех русских княжеств — Черниговского, Новгород-Северского и Путивльского.

В связи с этим слово Посемье следует писать с прописной буквы, а не со строчной, как это было принято ранее. Здесь слово Посемье надо понимать как метафору объединения всех русских земель.

Каяла — название точно не установленной реки, упоминаемое шесть раз в «Слове о полку Игореве». На ее берегах в 1185 году в сражении с половцами русские дружины потерпели поражение. Здесь Каяла — метафора всего «Слова…»

Сухояловый омеж — долго не бывший в употреблении лемех (сошник). Ср. в «Преображении»: «Рушит скалы златоклыкий // Омеж».

Скряньте настно белесые обжи — т. е. сдвиньте смело рукоятки сохи.

Оборатуйте кодолом Карну — в записи: Каму. Вероятно, в списке ошибка. Карна в «Слове…» — вопленница, жрица смерти. В этом случае строку можно прочитать так: охватите (одолейте) железными путами жрицу смерти.

Что от нудыша мутит осоку — в записи слово Нудыш дано с заглавной буквы. Вероятно, это неточность. У Есенина в «Сказании о Евпатии Коловрате»: «Отворялась Божья гридница // Косятым окном по нудышу…», т. е. от нужды, вынужденно, поневоле.

Аксамитник, аксамит — старинный плотный узорный бархат.

Сукрой — здесь: срезанный пласт земли.

Оторочилось синее небо — т. е. потемнело по краям синее небо.

«При луне хороша одна…» (с. 274). — Сергей Есенин. Собр. соч. В 5-ти т. Т. 5, М., 1962, с. 246.

Печатается по беловому недатированному автографу (РГАЛИ). Автограф написан по старой орфографии, на основании чего датируется: до 1919 года.

Четверостишие, возможно, — отрывок (начальная строфа?) из неизвестного стихотворения.

«Вот они, толстые ляжки…» (с. 275). — Газ. «Красный Дон», Новочеркасск, 1920, 27 июля, № 153 (в статье Молотобойца «Шарлатаны? Сумасшедшие?» с разночтениями в 1-й строке («Вот эти голые ляжки…») и в 3-й строке («Где по ночам монашки…»).

Печатается по недатированному черновому автографу (ИМЛИ).

Четверостишие с вариантами и написанные под ним отдельные слова и строки (в большинстве зачеркнутые) помещены на листе с обгорелыми краями (лист обгорел во время пожара в с. Константинове в 1929 г.). Вверху листа — слова: «Телец», ниже — «Есенин».

Хранится в ИМЛИ и другой обгорелый лист, где рукой Есенина сделана запись, явно относящаяся к этому четверостишию. Запись имеет такой вид:

Телец
Голос
Есенин
[Мариенгоф]
1. Золо [вор] [голос]
2. Красят стену
3. Утро в монастыре
4. Смывают
             Голос

Можно предположить: записи как на первом, так и на втором листах связаны с замыслом неосуществленного произведения.

Датируется по заметке в «Известиях ВЦИК..» (см. ниже).

Иван Старцев вспоминал об одном из своих посещений Есенина в Богословском переулке: «Усадил меня обедать и начал рассказывать, как они ночью переименовывали в свои имена улицы и раскрасили ночью стены Страстного монастыря, на которых Есенин намалевал: «Вот они, толстые ляжки… ‹и т. д.›». Переполох в монастыре, усердное отмывание на следующий день монастырских стен от имажинистской нечисти и чуть ли не крестный ход…» (Старцев Иван. Мои встречи с Есениным. — Сб. «Сергей Александрович Есенин. Воспоминания». М.—Л., 1926, с. 64).

О происшествии у стен Страстного монастыря (ныне на его месте стоит кинотеатр «Россия») газета «Известия ВЦИК…» 31 мая 1919 года в заметке «Художники» писала:

«Модным лозунгом дня стало вынесение искусства на площадь и художественное преобразование жизни нашей улицы.