Том 4. Жемчужные светила. Очарования земли

И дымят, и свистят пароходы;
Сотни барок тяжёлых и гонок,
Долговязых плотов и лодчонок
Бороздят оживлённые воды.

Здесь весёлые резвые дети,

Словно чайки, снуют над рекою,
Там идут бурлаки бечевою,
Там разложены мокрые сети.

Опрокинута старая лодка

Перед чьею-то ветхой избою,
И полощет умелой рукою
Чьи-то тряпки босая молодка.

Как мятежное, вольное море,

Воздух яркими звуками стонет,
В их разливе стремительно тонет
Песня личного мелкого горя.

Отойдёшь от реки, – на погосте

Всё так тихо, так сладко-покойно!
Надмогильные насыпи стройно
Прикрывают истлевшие кости.

Обомшали седые каменья,

И накрестные надписи кратки,
Как неясного смысла загадки
Или цепи разорванной звенья.

Лишь ворона порой над крестами

Пролетит, лишь кукушка кукует.
Тихо ветер порою подует
И качнёт молодыми кустами.

Здесь, в приюте забытом, угрюмом

Песня скорбная, горькая зреет
И, что свечка в тиши, пламенеет,
Негасима движеньем и шумом.

«Он поэтом рождён. В колыбельку ему…»

Он поэтом рождён. В колыбельку ему
Рой волшебниц принёс беззаботные сказки.
Золотыми лучами прорезали тьму
Перед ним заревые улыбки и ласки.

Как прозревший слепец, безотчётно дивясь,

Он на всё обращал беспокойные взоры,
И цветов и созвучий звенящая вязь,
С яркоцветной мечтой прихотливо сплетясь,
С ним играла всегда и вела разговоры.

Улыбалася травка ему от земли,

Улыбались зелёные, гибкие лозы.
На заре в небесах ему розы цвели,
Зорьки наземь сошли, по кустам залегли,
На шиповнике диком раскинулись в розы.

Много сказок шептал серебристый ручей,

Обнажённые ноги его обнимая,
И целуя чету прибережных камней,
Он прозрачной струёй извивался, как змей,
И смеялся, и пел, и звенел, убегая.

Песни звонкий напев, тихий ропот струны,

Струи света дневного, ночное мерцанье,
Бриллианты зимы, ароматы весны,
В ярких красках и звуках нарядные сны,
Сладкий трепет надежд, жаркий говор желанья…

«Странный сон мне снился: я кремнистой кручей…»