Том 4. Жемчужные светила. Очарования земли

Над рекою гудит непогода,
Бьёт пороги волной разъярённой.
Плещут волны на борт парохода
И поют ему плач похоронный.

Я в каюте угарной и тесной.

Позади меня тени роятся,
Предо мною, в дали неизвестной,
За туманами тучи клубятся.

Неотмщённой обиды отрава

Золотые надежды багровит,
И ползучая злоба лукаво
Неминучую смерть славословит:

«Чем ты горше страдаешь, тем слаще

Будет сон твой в безгрёзной могиле.
Тем отраднее отдых, чем чаще
Испытания грозные были».

Ирина

Помнишь ты, Ирина, осень
В дальнем, бедном городке?
Было пасмурно, как будто
Небо хмурилось в тоске.

Дождик мелкий и упорный

Словно сетью заволок
Весь в грязи, в глубоких лужах
Потонувший городок.

И тяжёлым коромыслом

Надавив себе плечо,
Ты с реки тащила воду;
Щёки рдели горячо…

Был наш дом угрюм и тесен,

Крыша старая текла,
Пол качался под ногами,
Из разбитого стекла

Веял холод; гнулось набок

Полусгнившее крыльцо…
Хоть бы раз слова упрёка,
Ты мне бросила в лицо!

Хоть бы раз в слезах обильных

Излила невольно ты
Накопившуюся горечь
Беспощадной нищеты!

Я бы вытерпел упрёки,

И смолчал бы пред тобой
Я, безумец горделивый,
Не поладивший с судьбой,

Так настойчиво хранивший

Обманувшие мечты
И тебя с собой увлёкший
Для страданий нищеты.

Опускался вечер тёмный

Нас измучившего дня, –
Ты мне кротко улыбалась,
Утешала ты меня.

Говорила ты: «Что бедность!

Лишь была б душа сильна,
Лишь была бы жаждой счастья
Воля жить сохранена».

И опять, силен тобою,

Смело я глядел вперёд,
В тьму зловещих испытаний,
Угрожающих невзгод.

И теперь над нами ясно

Вечереют небеса.
Это ты, моя Ирина,
Сотворила чудеса.

«После жизни недужной и тщетной…»

После жизни недужной и тщетной,
После странных и лживых томлений,
Мы забудемся сном без видений,
Мы потонем во тьме безответной,

И пускай на земле, на печальном просторе

Льются слёзы людские, бушует ненастье:
Не найдет нас ни бледное, цепкое горе,
Ни шумливо-несносное счастье.

«Чем свежее становилось…»

Чем свежее становилось,
Чем длинней ложилась тень,
Тем настойчивей просилась
В сердце вкрадчивая лень,

Надоевшую работу

Не давала мне кончать,
И постылую заботу
Порывалась отогнать.

Так любимая супруга

К трудолюбцу подойдёт.
И смеётся, и зовёт,
И торопит час досуга.

«Сердцем овладевшая злоба застарелая…»