Том 4

Е л ь н и к о в. Куда?

О л ь г а И в а н о в н а. В аптеку, к телефону. Вызовешь скорую помощь. Она сама уже не дойдет.

В а с я. Кому скорую помощь? (Встает.) Марье Ивановне?

О л ь г а И в а н о в н а. Нет, нет, не годишься! Саша, беги, пожалуйста...

В а с я. Не сметь ходить! Я иду! Вы слышали? (Хватает Ельникова за плечо). Я иду!!

О л ь г а И в а н о в н а. Вася, Вася, не сходи с ума... Пусть идет, Саша, ничего... (Вася уходит.) Вишь, сразу отрезвел. Без пальто помчался по морозу, бедняга...

Стон из комнаты Седовых. Выбегает З и н а.

З и н а. Ольга Ивановна, ради бога! С ней что-то ужасное начинается!

О л ь г а И в а н о в н а. Ну да, ужасное... Ничего ужасного нет. Досидели... Ей еще с вечера надо было в больницу. (Идет в комнату Седовых. Зине.) А тебе там делать нечего, только ее пугаешь своим страхом! Сиди тут! (Уходит.)

З и н а. Александр Андреич...

Е л ь н и к о в. Дать вам воды?

З и н а. Мне? Зачем?

Е л ь н и к о в. Вы дрожите. Не нужно так бояться.

З и н а. А вы разве не боитесь?

Е л ь н и к о в. Нет.

З и н а. Да, потому что это не ваша сестра!

Е л ь н и к о в. Это рождается жизнь. Это не страшно. Это прекрасно, мне кажется.

З и н а. Видели бы вы Манечкино лицо, так не говорили бы, что прекрасно.

Е л ь н и к о в. Ей больно. Зато, когда все кончится, она будет очень счастлива... вероятно.

З и н а. Александр Андреич, а почему у вас нет детей?.. Александр Андреич, извините, я ужасная дура, что спрашиваю о таких вещах.

Е л ь н и к о в. Вы - маленькая девочка, которая хочет слишком много знать... У вас лицо измученное. Хотите, я уйду из комнаты, а вы прилягте.

З и н а. Зачем же вам уходить? Я могу и при вас. Только я не лягу. Разве можно сейчас спать, лежать, есть?

Е л ь н и к о в. Можно. Каждую секунду в мире рождаются дети, а люди спят, едят, воюют, любят...

З и н а (сонная). Дети - над всем, да? Над войной, над едой, над любовью? Над ночью, над домами? Как скрипка?

Е л ь н и к о в. Как вы сказали? Почему вы это сказали?

З и н а. Так...

Е л ь н и к о в. Странная девочка. (Молчание.) Вас зовут Зина, а можно называть Заинька.

З и н а. Почему Заинька?

Е л ь н и к о в. Хорошее имя, правда?

З и н а. Ничего. Только немножко игрушечное, по-моему. Вы сами его придумали?

Е л ь н и к о в. Нет...

З и н а. Так звали какую-нибудь вашу знакомую?

Е л ь н и к о в. Да, знакомую.

В переднюю, отворив входную дверь ключом извне, входит С е д о в.

З и н а. Папа! Иди сюда. Папа! У Манечки началось.

С е д о в (входит в комнату Ельниковых, садится). А где она?

З и н а. У себя.

С е д о в. Давно?

З и н а. Уже часа три.

С е д о в. Скорую помощь вызвали?

З и н а. Вася пошел.

С е д о в. Фу ты, понимаешь, а я, как нарочно, задержался на вторую смену... Ольга Ивановна у нее?

З и н а. У нее...

О л ь г а И в а н о в н а (входит). Кто пришел?.. Говорю ей - кричи, легче будет! - а она стесняется... (Роется в комоде.) Иван Иваныч, слава богу, что пришли, как бы не пришлось ее в карету на руках сносить... (Уходит.)

С е д о в (смотрит на стол). Васина сервировка. Давно он пошел?

З и н а. Нет, недавно.

Е л ь н и к о в. Я смотрю на ваше лицо, Иван Иваныч, и мне все кажется, что я вас видел раньше. Очень близко видел, а где - не вспомню...

С е д о в. Один раз мы с вами повстречались близко, это верно.

Е л ь н и к о в. Ну вот, я же знаю! Где?

С е д о в (не сразу). У Крамина, Владимира Ипполитовича.

Е л ь н и к о в (встает). Вы знали Крамина?

С е д о в. Я и теперь с ним переписываюсь.

Е л ь н и к о в. Он в Москве?

С е д о в. Да, конечно. Он и не выезжал из Москвы. Большим человеком стал.

Е л ь н и к о в. Он не мог не стать большим человеком.

С е д о в. Да, это совершенно верно. Фантазер, ах, какой фантазер... Он мог бы писать романы, знаете, про марсиан, и прочую такую историю... Если бы у него было время, конечно. Какие знания, какая память... Вся техника у него в голове разложена, как инструмент у хорошего мастера. Большое удовольствие работать с ним.

Е л ь н и к о в. Вы работали?

С е д о в. И теперь работаю. Скоро пятнадцать лет, как работаю по его заданиям.

Е л ь н и к о в. Я был у него один-единственный раз в жизни... И вы были там?

С е д о в. Да, как раз был там. Я бывал у него часто.

Е л ь н и к о в (помолчав). Он женат?

С е д о в. Нет, конечно. Нет, нет, Александр Андреич, он не женат. (Молчание.) Когда приступаете к работе, Александр Андреич?

Е л ь н и к о в. С понедельника.

С е д о в. Вот и хорошо.

Удары в дверь и отчаянный звонок. Седов и Зина бросаются отворять.

О л ь г а И в а н о в н а (выглядывает в переднюю). Это Вася! (Входят врач и Вася.) Доктор, - сюда, сюда пожалуйте! Скорее!..

Врач. Что значит скорее? (Уходит с Ольгой Ивановной в комнату Седовых.)

В а с я. Иван Иваныч!

С е д о в. Ну, что, Вася?

В а с я. Скоро, черти, приехали!

С е д о в. Да - скорая помощь...

В а с я. Я ждал внизу. Чтобы сразу их сюда... Быстро сварганилось дело!

С е д о в. Ты, Вася, молодец. Спасибо тебе.

Молчание.

В а с я. Неужели умрет?

С е д о в. Ну, что ты, понимаешь...

Крик из комнаты Седовых. Зина бросается туда. Ельников удерживает ее.

Е л ь н и к о в. Спокойно, спокойно...

З и н а. Что это? Зачем?