Том 5

Ван Винклер вздохнул, и улыбка пропала у него на лице. Он вдруг вспомнил ту сцену в сумерках в Альпах, где однажды летом он бродил со своими тремя или четырьмя друзьями, такой веселый и беззаботный, одетый, как и все они, в желто-коричневый охотничий костюм. Он вспомнил, как увидел там красивую крестьянку с такими глазами, которые, казалось, его привораживали колдовской своей властью; она шла по другой тропинке и, остановившись, бросила ему свой букетик горечавок. Не будь он Ван Винклером и не заботься он о сохранении своего родовитого имени, то стал бы искать ее и даже на ней женился бы, ибо ее образ с того сумеречного вечера в Альпах постоянно стоял у него перед глазами и не покидал его сердца. Но высшее общество, честь его родовитой семьи требовали, чтобы сегодня, ровно в полночь, он женился на мисс Вэнс, дочери миллионера, стального магната.

Пелхэм Ван Винклер бросил засохший букетик в огонь и позвонил, чтобы позвать слугу.

* * *

Мисс Огаста Вэнс убежала от надоедливых, суетливых своих подружек и истерично настроенных родителей в свой будуар, чтобы хоть немного побыть одной в тишине. У нее не было писем, чтобы кидать их в огонь, не было прошлого, чтобы с ним расстаться. Мать ее была чуть ли не в экстазе от переживаемого восторга, ибо миллионы их семьи теперь гарантировали им места в первом ряду этой Ярмарки тщеславия.

Ее свадьба с Пелхэмом Ван Винклером должна была состояться ровно в полночь. Вдруг мисс Вэнс впала в мечтательное настроение.

Она стала вспоминать путешествие, которое совершила с семьей год назад в Европу, и теперь Огаста особенно отчетливо вспоминала ту неделю, которую они провели у подножия Альп, в одном красивом коттедже одного швейцарского альпиниста. Однажды вечером, когда уже смеркалось, она с кувшином пошла к источнику через дорогу, чтобы набрать свежей ледяной воды. Вдруг ей пришло в голову нарядиться в крестьянский костюм, который она позаимствовала у дочери хозяина, Бабетты. Он ей так шел, к ее голубым глазам и к длинной тугой косе золотистых волос. Когда она возвращалась в коттедж, на другой тропинке она увидела охотника, красивого, прекрасно сложенного молодого человека, с бронзовым, загорелым лицом, с легкой походкой, в желто-коричневом альпийском охотничьем костюме. Она посмотрела на него, а он на нее, и взоры их встретились. Она пошла дальше, но, казалось, его глаза, словно магнит, притягивали ее к себе. Дверь коттеджа распахнулась, и оттуда до них донеслись возбужденные голоса. Ее позвали. Она сделала несколько шагов, но вдруг, повинуясь инстинкту, сорвала с груди маленький букетик горечавок и бросила его ему. Он его поймал на лету и, подбежав к ней, протянул ей цветок эдельвейса. С тех пор лик этого охотника в желто-коричневом костюме постоянно стоял у нее перед глазами, никогда не оставляя ее. Нет никакого сомнения, что на встречу с ним ее привела сама Судьба, он ей казался самым лучшим мужчиной из всех мужчин. Но мисс Огаста Вэнс, за которой давали пять миллионов приданого, не могла сотворить такую глупость и думать, как о своем избраннике, о простом охотнике с Альпийских гор.

Мисс Вэнс встала, открыла золотую шкатулку на туалетном столике. Она вытащила из нее засохший цветок эдельвейса и стала медленно растирать его пальцами в мелкую пыль. Потом позвала служанку, и в эту минуту начали звонить церковные колокола, сообщая о начале свадьбы.

Джек — победитель великанов {50} (Перевод В. Топер)

На днях в редакцию «Пост» пришла женщина — агент по продаже книг. Ее провели в кабинет главного редактора, а ее маленькая четырехлетняя дочка, пришедшая вместе с ней, осталась в общей комнате, по-видимому привлеченная необычайно приятным видом сотрудников, которые, развалясь, сидели за своими столами и наслаждались отнюдь не случайным досугом.

Это была хорошенькая кудрявая девочка, бойкая и общительная; не долго думая, она повела наступление на редактора литературного отдела, который, несомненно, произвел на нее впечатление своей аристократической наружностью и в особенности тем, что писал, не снимая перчаток.

— Расскажи мне сказку, — потребовала она, тряхнув кудрями и повелительно глядя на него снизу вверх.

— Сказку, милочка? — спросил редактор литературного отдела, умиленно улыбаясь и поглаживая ее блестящие кудри. — С удовольствием. Какую тебе сказку?

— Про Джека — победителя великанов.

— Джек — победитель великанов? Сейчас, крошка моя, с превеликой радостью.

Редактор литературного отдела усадил девочку на стул и начал: