Том 5. Кому на Руси жить хорошо

Народовольцы 1880-х гг. также использовали текст первой части поэмы в своей пропагандистской деятельности. В чернопередельческом издании для рабочих (Зерно, 1881, № 6, ноябрь) снова был перепечатан монолог Якима Нагого и опять со строкой о «трех дольщиках», которая отсутствовала во всех легальных изданиях поэмы (см.: Пищулин Ю. Поэзия Некрасова и «Народная воля». – Некр. сб., V, с. 295–296).

Народоволец М. П. Орлов впоследствии вспоминал, что из всех произведений Некрасова, которые читал тогда местным крестьян нам его товарищ Н. Л. Зотов, им особенно нравилась поэма «Кому на Руси жить хороша». Спустя некоторое время эти крестьяне, будучи на сенокосе, прислали на село к Зотову записку. «На клочке махорочной бумаги какими-то бледно-желтыми чернилами, очень неразборчиво, было написано: „Н. Л., пришлите, пожалуйста. Подтянутой губернии, страсть хочется почитать“. Мы полюбопытствовали узнать, какими чернилами и пером была написана записка. Оказалось, что мужик расцарапал себе ногу до крови и какой-то палочкой написал этой кровью свою просьбу» (Орлов М. П. Воспоминания о Н. Л. Зотове. – Каторга и ссылка, 1929, № 8–9, с. 264). Точно неизвестно, какая именно часть поэмы пришлась так по душе крестьянам, однако запомнившееся им название «Подтянутая губерния» скорее всего указывает на первую часть, в тексте которой эта поэтическая формула повторена трижды: «Семь временно обязанных, Подтянутой губернии. Уезда Терпигорева, Пустопорожней волости, Из смежных деревень».

Участники революционного движения 1870-1880-х гг., шедшие «в народ» и воодушевленные поэмой Некрасова, много сделали для ее популярности в массах, для того, чтобы она стала действительно «народной книгой», как об этом мечтал ее автор.

Пролог

Семь временнообязанных… – Согласно «Положениям» о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости, утвержденным 19 февраля 1861 г., крестьяне после отмены крепостного права обязывались нести определенные повинности в пользу своих бывших владельцев и считались «временнообязанными» до момента выкупа земли, после чего переходили в разряд «крестьян-собственников». Этот процесс всецело зависел от воли помещиков и затянулся более чем на 20 лет. «Пресловутое „освобождение“, – писал В. И. Ленин, – было бессовестнейшим грабежом крестьян, было рядом насилий и сплошным надругательством над ними» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 173).

Подтянутой губернии ~ Неурожайка тож… – Давно отмечено (см.: Кубиков И. Н. Комментарий к поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». М., 1933, с. 13), что поэтика географических названий имеет в эпопее Некрасова социальный смысл. Но при всей публицистической заостренности названия эти созданы по типу реально существовавших. Так, в Ярославской губернии можно было встретить деревни Горелово, Погорелово, Пожарово, Гари, Горелки, более пяти Погорелок, Голодухино, Дымоглотово. В справочнике Нижегородской губернии (за 1863 год) указаны и описаны деревни Горелова, Заплатино, Дырино, Несытово. См. об этом: Яковлев К. Ф. От конкретных фактов – к художественному обобщению. – В кн.: О Некр., вып. I, с. 236–249; Краснов Т. В, Изображение народа в поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» – там же, с. 106–108; Розанова Л. А. Поэма Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». Комментарий. Л., 1970, с. 49–50. «По-видимому, как раз обилие деревень с такими названиями, особенно плотно сосредоточенных по Волге, и подсказало Некрасову путь социальной символической характеристики пореформенной Руси» (Яковлев К. Ф. Указ. соч., с. 246). Этот прием мог быть подсказан также и фольклором, в частности поговорками. В «Пословицах русского народа» В. И. Даля, в разделе «Достаток – убожество», приведена поговорка: «Обыватель Голодалкиной волости, села Обнищухина» (Даль, с. 66). Аналогичная поговорка («Голодухиной волости села Обнищухина») внесена в «Список пословиц и поговорок» В. А. Слепцовым (ЛН, т. 71, с. 433).

Сошлися – и заспорили… – Еще в 1878 г. О. Ф. Миллер (см.: Миллер О. Публичные лекции. Изд. 2-е, СПб., 1878, с. 332–337) обратил внимание на близость «Пролога» поэмы к сказке о Правде и Кривде, где мужики, заспорив, чем лучше жить, правдой или кривдой, в поисках ответа отправляются на дорогу спрашивать встречных. Эта сказка была напечатана в сборнике А. Н. Афанасьева, к которому Некрасов обращался во время работы над поэмой «Мороз, Красный нос». Вероятно, ориентация Некрасова на этот сказочный сюжет имела следствием привлечение в поэму и других фольклорных элементов. Так, с нормами сказочной поэтики связаны зачин поэмы («В каком году – рассчитывай, В какой земле – угадывай»), формулы типа «Шли долго ли, коротко ли…,», широкое использование эпического числа «семь»; из народных сказок пришли в поэму говорящая птичка, скатерть-самобранка, мотивы отыскивания волшебной коробочки, интереса животных к спору мужиков.