Том 5. Наука и просветительство

– Я, пожалуй, на «Темах и вариациях».

– Четыре поэта – Пастернак, Мандельштам, Ахматова и Цветаева – как носители четырех темпераментов: сангвиник, меланхолик, флегматик, холерик. Каждый может выбирать по вкусу. И равнодействующая двух непременно пройдет через третьего.

– А ваше предпочтение?

– Цветаева и Мандельштам.

– Несмотря на Ахматову?

– Цветаева могла бы написать всю Ахматову, а Ахматова Цветаеву не могла бы. Ахматова говорила: «Кто я рядом с Мариной? – телка!»

– Ну, это была провокация.

– Да, конечно, опять дворянская сдержанность и т. д.

– Вы слышали ранние пастернаковские прелюды? Они построены на музыкальных клише.

– Странно: поэтика клише – привилегия Мандельштама.

– Нет: цитата и клише – вещи разные.

– Правда, в музыке он пошел не дальше Скрябина. Харджиев его за это осуждает. Но ведь Скрябин, Шенберг, Стравинский – это как раз и есть три пути музыкального модерна.

Собеседниками были И. Бродский, Л. Флейшман и я.

Над «Она всегда думает над чем-нибудь, а не о чем-нибудь» (Лесков).

Наедине О. Седаковой духовник сказал о ее стихах: «Это не всегда можно понять, нужно остаться с собой далеко наедине». А я давно не могу так, получается только близко наедине, а это самое неприятное место – область угрызений совести и проч.

Наоборот «В службе не рассуждают, а только исполняют, а вне ее – наоборот», – говорил генерал Плещеев в оправдание своих вольных речей на досуге.

Напряжен, как струя, переливаемая из пустого в порожнее.

Наслаждение Риторика, упорядочив общее, позволила наслаждаться индивидуальным, все равно как культура в XVII веке, победив природу, позволила наслаждаться горными и морскими пейзажами.

Наука Естественные науки существуют, чтобы человечество не погибло от голода, гуманитарные – чтобы не погибло от самоистребления. «Об одном прошу: выбирай профессию в базисе, а не в надстройке», – сказал отец моему ровеснику-десятикласснику.

Наука (ее границы). Я представляю, что такое вещь в себе: меня что-то бьет, то под дых, то по затылку, а я могу только отмечать и рассчитывать ожидание ударов, чтобы съежиться или уклониться. Я умная марионетка, я стараюсь, чтобы дерганья моих нитей не были неожиданны, и неважно, какой мировой порядок ими кукловодит. Но очень уж много нитей, и все тянут в разные стороны. Впрочем, быть марионеткой и думать, откуда твои нити, внутренние и внешние, – лучше, чем делать вид, что их нет.

Национальность Немцам у А. Дурова особенно нравились свиньи, французам козел и собаки, испанцам кошки и крысы, итальянцам петухи («Ист. вестник», 1893).

Начальство «Воздухом дышали потому, что начальство, снисходя к слабости нашей, отпускало в атмосферу достаточное количество кислорода» (Н. Любимов о Каткове).

Наш «Нет у нас ни либералов, ни консерваторов, а есть одна деревенская попадья, которая на вопрос, чего ты егозишь в Божьем доме, отвечает: это не Божий дом, а наша с батюшкой церковь».

Не «Если бы вы знали, как трудно написать хорошую трагедию», – говорил трагик. «Зато знаю, как легко совсем не писать трагедий», – говорил критик.

Не За разделом стихов неопубликованных должен следовать раздел стихов ненаписанных. Кажется, осуществил это только А. Кондратов (ср. ненаписанный рассказ Дельвига). Я сказал С. Ав. «Мое лучшее сочинение – это ненаписанная рецензия на мой ненаписанный сборник стихов, продуманная, с цитатами и всем, что положено». Он заволновался: «Миша, ее непременно нужно написать!» – но я решил, что это ее только испортит: нарушит чистоту жанра.

Не с кем О малом говорить незачем, а о большом не с кем.

«Спать есть с кем, просыпаться не с кем».

Нет Личность определяется не тем, что в тебе есть, а тем, чего в тебе нет: ты ее проявляешь, не делая того-то и того-то. Этому и учил Сократа демоний.

Не совсем Ренан говорил: люди идут на муку только за то, в чем не совсем уверены.