Том 5. Проза

Посмертная публикация «Яра» в т. 4 Собр. ст. отмечена в рецензии Иннокентия Оксенова «Новые книги. Четвертый том Есенина»: «В IV томе, кроме стихов, помещены опыты поэта в прозе, представляющие лишь узко-литературный интерес: повесть “Яр”, напечатанная в “Северных записках” (1916), и рассказ “Бобыль и Дружок” (1917). Стиль “Яра” и его язык, богатый областными речениями, лежит в плане той орнаментальной прозы, с упором на местные диалектологические особенности, которую отчасти раньше, отчасти позже разрабатывали А. Чапыгин и Всеволод Иванов. В развитии творчества Есенина его проза никакой роли не сыграла» («Красная газета», Л., 1927, 13 мая, № 126, веч. вып.). В Латвии на публикацию «Яра» в Собр. ст., 4 откликнулся рецензией Н. И. Мишеев: «И чудесно отразился этот есенинский пафос в повести “Яр”. Невозможно передать ее содержание. Герои повести и подлинные русские мужики, и в то же время какие-то “перепевы”, “тени”, “отголоски” многогранной души поэта. Запах земли, “хлебной избы”, “мужичьего пота”, “коровьего навоза” странно смешался с самыми крайними, по своей одухотворенности, взлетами души, которая с недоступной высоты смотрит на землю и крестьянский люд, на этих Аксюток, что “хвастаются убивством, которого не совершали”, Лимпиад, в сердце которых поселился “Яр” с его безумной жаждой любви, Анисимов, уходящих в монастырь от своего крепкого хозяйства... дедушек Ионов ‹sic!›, в гневе убивающих помещиков за крестьянскую правду и т. д., и т. д. На всех них, под видимым смирением, убожеством, трудолюбием, хозяйственностью, почитанием Миколы — на всех, без исключения “под семью замками” лежит печать Яра. Опасно срывать ее... Не дай Бог выпустить его на свет!.. ‹...› “Ярится” человек!..» (газ. «Слово», Рига, 1927, № 519; подпись: Н. Притисский).

Очень личное восприятие повести, без оглядки на профессиональную критику, обнаруживается в частной переписке современников Есенина и в посмертных воспоминаниях о нем. С. Д. Фомин в письме к Л. Н. Клейнборту от 9 июня 1916 г. размышлял о публикации «Яра»: «Вот в “Сев‹ерных› записках” печатают роман С. Есенина “Яр”. Печатание этой вещи я ничем другим не объясняю, как одним желанием вызвать ожесточенную критику. Я нахожу, что это произведение в целом антихудожественное. Есть, конечно, удачные художественные маски и зарисовки, но в общем автор (которого можно определить его же словами) “скопырнулся и утоп” в одних словах — провинционализмах и идиенизмах. Его стихи хотя и корявые, но куда цельней и лучше прозы» (сб. «Литературный архив...», с. 64, публикация В. В. Базанова). Д. Н. Семёновский в письме к М. Горькому в июле 1916 г. делился впечатлением от произведения: «В “Северных записках” была повесть Есенина “Яр”; удивительно, как только ее напечатали! Черт знает что теперь творится в литературе...» (Письма, 310). В ответном письме от 2 августа 1916 г. М. Горький, отрицательно относившийся к деревенской тематике в литературе и к деревне вообще, соглашался с Д. Н. Семёновским: «Есенин написал плохую вещь, это верно» (Письма, 311).

Противоположной точки зрения придерживался М. В. Бабенчиков, который называл “Яр” своим любимым произведением, постоянно цитировал его в первоначальном — неопубликованном — варианте воспоминаний о Есенине и находил общее в судьбах писателя и его героев: «“Жизнь неплохая штука, но нельзя калечить себя ради других. Жизнь надо делать”, — сказал он ‹Есенин› раз мне в одну из тогдашних наших мимолетных встреч, почти буквально повторив то, что когда-то написал в “Яре”. ‹...› Карев выстроил школу. Есенин “школу” — оставил. Александровский, Клычков, Орешин, покойный Н. Кузнецов, Шведов — кто знает, сколько поколений будет вторить есенинской поэзии? ‹...› Стремление примирить “Яр” как мир природы с человеком было кровным и родовым у Есенина. В крови его, как и у Афоньки из “Яра”, светилась зеленоватым блеском лесная глушь и дремь, но все больше и больше он чувствовал, что в нем просыпалась “ласковая до боли любовь к людям”. ‹...› Есенин вышел из “Яра”, как бы Лимпиада, он знал “любую тропинку” в лесу, все овраги наперечет пересказывая» (ГЛМ). В печатном варианте воспоминаний М. В. Бабенчикова уже нет подробного описания впечатлений от «Яра», кроме наблюдения о созвучии строк повести настроению Есенина в 1920–1921-е годы и сравнения конца писателя с гибелью Карева: