Том 5. Революции и национальные войны. 1848-1870. Часть первая

Решив будто бы помочь Меншикову в вопросе о «святых местах», английский посол, по соглашению с французским представителем, действовал так искусно, что 4 мая дело было улажено к полному удовлетворению всех трех- заинтересованных сторон (султана, царя и императора), и Меншикову не оставалось иного исхода, как или удалиться, или публично высказать действительную цель своего посольства. Он избрал последний выход. 5 мая он потребовал от султана дать в пятидневный срок «ненарушимые гарантии на будущее время в форме торжественного обязательства, имеющего силу договора». 10 мая турецкие министры, поддерживаемые французским и английским послами, ответили, что султан «будет покровительствовать православной вере и уважать ее привилегии», но что он не может заключить с Россией никакого договора, способного «скомпрометировать основные принципы его независимости и верховной власти». 18 мая Меншиков заявил, что миссия его кончена. «Отказ Турции дать гарантии православной вере, — сказал он, — создает для императорского правительства необходимость отныне искать этих гарантий в собственной силе». 21 мая русский посол покинул Константинополь.

Разрыв царя с Турцией. Царь немедленно приказал своим войскам вступить в. Дунайские княжества; он чувствовал — по его словам — на своей щеке следы пяти пальцев султана. Однако нота канцлера Нессельроде 31 мая объясняла, что движение русских войск не означает открытия военных действий; дело идет только о получении известных «материальных гарантий», чтобы склонить «султана к более справедливым чувствам» и добиться «моральной уверенности». Однако английское правительство решило, что наступил момент для принятия предохранительных мер, и 2 июня стоявший в Мальте английский флот присоединился к французской эскадре, которая с марта стояла у Саламина, а 13 июня пришла в Безику, у входа в Дарданелы. Посланникам обеих держав дано было разрешение призвать эскадры в Константинополь для защиты султана.

Военные действия начались почти на пять месяцев позднее. Турция не была готова, царь был приведен в замешательство неожиданным для него сближением Франции с Англией. Если Пальмерстон склонялся к активной политике, то руководящий министр, лорд Эбердин, стоял за мир; Наполеон, удовлетворенный изолированным положением Николая, не хотел рисковать, ускоряя события, и таким образом возбудить недоверие, которое он всегда чувствовал вокруг себя. Он предложил передать данный спор на разрешение пяти держав, подписавших договор 1841 года.

Австрийский император, которого связывало с царем воспоминание об услугах, оказанных ему русской армией при подавлении венгерской революции, но который в то же время боялся всякого нарушения равновесия на Востоке, охотно примкнул к этому проекту; казалось, что и царь на него соглашается. К концу июля собравшиеся в Вене посланники выработали примирительную ноту, которая удовлетворила царя, так как была составлена в весьма неопределенных выражениях, но которую отверг султан — именно потому, что он, наоборот, желал вполне определенных формулировок.

Пока велись эти переговоры, пробудился мусульманский фанатизм, раздраженный изданием в России манифеста, которым Николай призывал к крестовому походу против турок. Улемы требовали, чтобы султан объявил царю войну или отрекся от престола; 25 сентября совет, состоявший из 163 лиц, предложил султану открыть военные действия; 8 октября Омер-паша обратился к князю Горчакову с требованием очистить в пятнадцатидневный срок княжества; 23 октября на Дунае начались военные действия.

Война. Англо-французское вмешательство. В тот же день английская и французская эскадры вошли в Босфор. Однако вооруженное вмешательство обеих западных держав окончательно определилось только после разгрома турок 30 ноября, когда двенадцать турецких кораблей, атакованных на Синоп-ском рейде вице-адмиралом Нахимовым, были потоплены после трехчасового боя. Тогда соединенный англо-французский флот вошел в Черное море с приказом прекратить в нем плавание каких бы то ни было русских судов. «Мы сохраним Черное море в качестве залога до эвакуации княжеств и восстановления мира», писал Друэн де Люис.

Дипломатические сношения были прерваны 4 февраля 1854 года. На личное письмо Наполеона III, предлагавшего заключение немедленного перемирия России с Турцией с одновременной эвакуацией княжеств и Черного моря, Николай ответил 8 февраля отказом и заявил, что «Россия сумеет в 1854 году показать себя такой же, какой она была в 1812 году». 27 февраля лондонский и парижский кабинеты потребовали удаления русских войск из Дунайских княжеств не позднее 30 апреля; 18 марта Нессельроде ответил, что император не считает нужным отвечать на это требование, а 27 марта во французском и английском парламентах официально было объявлено о начале войны.