Том 5 (XIII век, литература трагического века)

Дион Римский. Как глазная болезнь зрение портит и мешает лежащее перед тобой видеть, так же и несправедливое слово, войдя в сознание достойных, затмением гнева не даст увидеть истину.

Дионисий тиран сказал. Царь этот, услышав, что два юноши на пиру оговаривали его самого и правленье его, повелел призвать их к себе на обед. Видя, что один из них напился и наговорил много пустого, а другой — пил с опаской и с предосторожностью, первого отпустил, ибо был он всего лишь пьянчужкой, а второго казнил как злоумышленника, действующего сознательно.

О ЛЕСТИ

Плутарх. Лесть подобна некрепкому щиту, краской расцвеченному: смотреть на него приятно, нужды же в нем нет никакой.

Сотион сказал. Дельфины плывут с пловцами до самого берега, на берег же не выходят. Так и льстецы в благополучии остаются со своими друзьями; если же друзья впадут в бедность и тяжкую жизнь, то исчезают.

О БОГАТСТВЕ, И О БЕДНОСТИ, И О КОРЫСТОЛЮБИИ

Богатый заговорит — и все умолкли, и слово его вознесли до небес.

Нисский сказал. Лучше малое иметь по-доброму, чем многое по-плохому.

Диоген. Этот, спрошенный некими, почему так бледно золото, отвечал: «Потому что многие на него помышляют».

Симонид. Этот, спрошенный, что выше, богатство или мудрость, отвечал: «Не знаю, но, однако, вижу мудрых, к дверям богатого ходящих».

ОБ УМЕРЕННОСТИ

Лучше хлеб с солью в спокойствии и без печали, чем обилие изысканных блюд в волнениях и в отчаянии.

Климий. Все, что чрезмерно, пагубно.

Филон. Добродетельный, мало пищи и питья принимая, стоит между смертью и бессмертием: смертного тела ради берет необходимое, а душа его, желая бессмертия, изысканной пищи не ищет.

О МОЛИТВЕ

Эпикур сказал. Если бы бог, вслушиваясь в молитвы всех людей, исполнил все их желания, род человеческий погиб бы, столько зла друг другу они желают.

ОБ УЧЕНИИ И О БЕСЕДЕ

Богослов. Безмолвное дело лучше бесполезного слова.

Лучше на себе узду носить и иным искусным наездникам подчиняться, чем взнуздать других и самим стать наездниками.

Делай сказанное и не говори о сделанном.

Плутарх. Этот рассказывал, что Клеанфа и Ксенократа, самых бездарных из учеников, осуждали. Те же отвечали: «Мы подобны сосудам узкогорлым, которые, с трудом принимая вливаемое, стойко и хорошо его хранят».

Филипп-царь. Когда музыкант настраивал гусли свои, Филипп, сидя, сказал: «Неверно делаешь, было иначе». И музыкант отвечал: «Да не обрушит на тебя бог свой гнев, о царь, за то, что и в музыке ты лучше меня разбираешься!»

Как коню ржание, и псу лай, и волу рев, и барсу рычанье дано, и это их признак, так и человеку слово, и это признак его, и сила его, и оружье, оплот и ограда; боголюбивое живое существо из всех прочих животных этим отмечено.

Мосхион. Когда беседуешь с другими, посмотри, лучше тебя собеседник или хуже, или равен тебе. Если увидишь, что лучше — покорись ему, если же хуже — его покори, если же равен тебе — то будь с ним в согласье.

Солон. Этот говорил, что слово — вид дела.

Геродот. Равное благо, о царь, если кто сам о себе думает верно и другого, говорящего верно, захочет выслушать.

О ПОУЧЕНИИ

Еврипид. Все мы искусны поучать, а сами не ведаем, что творим.

Эзоп. Этот сказал: «Каждый из нас два мешка носит: один перед собою, другой — за собой. В передний складываем чужие ошибки, в задний же — свои».

О ФИЛОСОФИИ И ОБ УЧЕНИИ ДЕТЕЙ

Златоуст. Скажи мне, кто из вас, домой возвратясь, книги взял христианские в руки, и прочел, и обдумал написанное? Никто не может этого сказать. Вот карты и шахматы у многих из вас можно найти, а книг ни у кого, разве что у немногих, но и те таковы же, как и не имущие книг: закрывши, кладут их в лари — вот и вся забота о книжной мудрости и письменной красоте, а о чтении и не заботятся. Не душевной пользы ради приобретают книги, но желая явить богатство свое и гордыню. Так преумножилось среди них тщеславие, и нет никого, кто сказал бы: «Знаю силу книги!»

Невозможны обширные знанья при малом ученье.

Климий. Мудрость сопровождает деянье, как тень тело.

Земледельцы, видя колосья, к земле склоняющиеся, радуются, зная, что наполнены зернами; если же колосья прямо стоят, тревожатся земледельцы, зная, что пусты они. Так же и юноши, тягости от отсутствия знаний не ощущая, живут в колебанье, и даже походка и лица их заносчивы, и вражды исполнены, и никого не щадят они. Начав же осматриваться и плоды собирать от ученья, от суровых попреков они избавляются. Как сосуд пустой, воздухом наполненный, наливаясь водою или вином, или иным чем наполняясь, воздух изгоняет, так же и люди, исполнившись истинного блага, изгоняют тщеславие.