Том 5

«Добровольные взносы поступали до сих пор лишь в незначительном количестве. Это, пожалуй, можно объяснить не столько недостатком доверия к нашим порядкам, сколько неосведомленностью в действительных нуждах государства, причем каждый полагал возможным выждать, пока не выяснится, действительно ли и в каком размере собираются привлечь денежные средства населения. На этом обстоятельстве и основана надежда, что все в меру своих сил сделают добровольные взносы, как только им разъяснят, что обязательное участие в займе является неизбежной необходимостью».

Государство, находясь в самом бедственном положении, взывает к патриотизму. Оно покорнейше просит патриотизм принести на алтарь отечества 15 миллионов талеров, и даже не в виде дара, а лишь в виде добровольного займа. Доверие к государству непоколебимо, — но все глухи к его крикам о помощи. К сожалению, все так «неосведомлены» о «действительных нуждах государства», что с величайшим душевным прискорбием предпочитают пока совершенно ничего не давать государству. Правда, к государственной власти питают величайшее доверие, а почтенная государственная власть утверждает, что государству необходимы 15 миллионов талеров. Именно из-за доверия и не верят заявлениям государственной власти, вопль же о 15 миллионах талеров принимают за простую шутку.

Известна история почтенного пенсильванца, который никогда не давал ни одного доллара взаймы своим друзьям. Он питал такое доверие к их упорядоченному образу жизни, он так верил в их деловую солидность, что до самой своей смерти не был «осведомлен», что они «действительно нуждаются» в долларах. В их настоятельных требованиях он видел лишь намерение испытать его доверие, доверие же его было непоколебимо.

Прусская государственная власть обнаружила, что все государство населено подобными пенсильванцами.

Но г-н Ганземан объясняет это странное политико-экономическое явление еще одним своеобразным «обстоятельством».

Народ не платил добровольно, «потому что полагал возможным выждать, действительно ли и в каком размере собираются привлечь его денежные средства». Иными словами: никто не платил добровольно, потому что каждый выжидал, когда и в каком размере его заставят платить. Осторожный патриотизм! В высшей степени сложный вид доверия! II вот на том «обстоятельстве», что позади голубоглазого, сангвинического добровольного займа стоит теперь мрачный, ипохондрический принудительный заем, г-н Ганземан «основывает надежду, что все в меру своих сил сделают добровольные взносы». По крайней мере, теперь самые закоренелые скептики расстанутся со своей неосведомленностью и убедятся, что государственная власть в самом деле серьезно нуждается в деньгах, а все зло, как мы уже видели, заключалось в этой тягостной неосведомленности. Если вы сами не дадите денег, то у вас их возьмут, а это создаст большие затруднения и для вас, и для нас. Мы надеемся поэтому, что ваше доверие перестанет быть столь чрезмерным и, вместо пустозвонных фраз, выльется в звонкие талеры. Est-ce clair?^{93}

Какие бы «надежды» г-н Ганземан ни возлагал на это «обстоятельство», однако скептицизм его пенсильванцев заразил и его, и он чувствует себя вынужденным прибегнуть к еще более сильным возбуждающим средствам, чтобы подхлестнуть доверие. Доверие, правда, существует, но никак не хочет проявиться. Необходимы возбуждающие средства, чтобы вывести его из этого скрытого состояния.

«Но чтобы создать еще более сильный стимул к добровольному участию в займе» (чем перспектива принудительного займа), «в § 1 проектируется выплата по займу 3¹/₃ % и устанавливается срок» (1 октября), «до которого еще будут приниматься взносы по добровольному 5 % займу».

Таким образом, г-н Ганземан устанавливает премию в 1²/₃ % за участие в добровольном займе. Теперь-то уж наверняка патриотизм превратится в наличные деньги, сундуки сразу откроются и золотые потоки доверия польются в государственную казну.

Г-н Ганземан, конечно, находит «справедливым» платить богатым людям на 1²/₃ % больше, чем малосостоятельным, у которых только насильно можно будет отнять самое необходимое. В наказание за свое не слишком благополучное имущественное состояние они, сверх того, еще должны будут нести издержки, связанные с обжалованием.

Так сбывается библейское изречение. Имущему дано будет, а у неимущего отнимется.

II

Кёльн, 29 июля. Ганземан-Пинто, как некогда Пиль для хлебных пошлин, изобрел «скользящую шкалу»[157] для недобровольного патриотизма.

«В отношении процентного размера обязательного участия в займе», — говорит наш Ганземан в своей мотивировке законопроекта, — «принята прогрессивная шкала, ибо ясно, что возможность располагать деньгами возрастает в арифметической прогрессии к размеру состояния».