Том 6

Мы, однако, считаем предпочтительным более тесное объединение рабочих союзов, состоящих из однородных элементов; поэтому настоящим заявляем о своем выходе с сегодняшнего дня из Рейнского окружного комитета демократических союзов.

Фр. Аннеке. К. Шаппер. К. Маркс. Г. Беккер. В. Вольф (заместитель)»

Написано 14 апреля 1849 г.

Напечатано во втором выпуске «Neue Rheinische Zeitung» № 273, 15 апреля 1849 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

На русском языке публикуется впервые

ЗАСЕДАНИЕ ВТОРОЙ ПАЛАТЫ В БЕРЛИНЕ 13 АПРЕЛЯ

Кёльн, 19 апреля. Вернемся для разнообразия вновь к нашей дорогой берлинской второй палате. Она проверила мандаты, приняла адресы, сочинила регламент и с особым, небывалым интересом обсудила вопрос, который, как известно, является темой фельетонов «Neue Rheinische Zeitung», — вопрос о германском императоре[300]. Все это прошло совершенно незамеченным из-за канонады у Новары и Пешта, и даже «морской бой» у Эккернфёрде и взятие штурмом укреплений Дюппеля[301] произвели более сильное впечатление, чем все вместе взятые выступления правых и левых в прусском народном представительстве.

Но теперь, когда почтенная палата занята обсуждением трех законов о затыкании рта[302] — закона о плакатах, закона о клубах и закона о печати, — когда уже закончено рассмотрение одного из них, закона о плакатах, теперь дело представляет для нас несколько больший интерес, теперь более любопытно проследить, как наши господа депутаты делают все от них зависящее, чтобы дополнить октроированную конституцию.

Посмотрим стенографический отчет 26-го заседания от 13 апреля[303].

Сначала депутат Лисецкий вносит запрос министерству по поводу использования польского ландвера в войне против Дании.

Согласно параграфу 61 закона о ландвере, ландвер может быть мобилизован только в случае неожиданного вражеского нападения на страну. Вся организационная структура ландвера свидетельствует о том, что он вообще может быть использован лишь тогда, когда регулярная армия и резервы оказываются недостаточными. А теперь мобилизуют ландвер на войну против маленькой Дании, с которой может справиться один армейский корпус линейных войск!

Но это еще не все. Хотя мнимо-немецкую Познань только путем вероломства и грубого насилия удалось включить в Германский союз, хотя часть Познани, лежащая по ту сторону знаменитой демаркационной линии[304], согласно всем договорам не имеет абсолютно ничего общего с Германским союзом, — все же власти мобилизуют часть отправляемого в Шлезвиг ландвера в районах Познани, лежащих по обе стороны демаркационной линии.

Эти солдаты ландвера, настоящие поляки по национальности, причем половина из них даже не входит в Германский союз, отправляются в Шлезвиг, чтобы там в качестве германских имперских солдат с германской черно-красно-золотой имперской кокардой на шлемах быть убитыми к вящей славе Германии!

Исход «германской войны» в Ломбардии решили хорваты; исход «германской» борьбы против Вены решили чехи, русины и опять-таки хорваты; исход «германской» войны в Шлезвиге решат поляки. С помощью таких солдат одерживаются в наши дни «победы германского оружия»!

Так-то король выполняет слово, данное 11 апреля полякам через своего полномочного комиссара:

«В соответствии с этим новобранцы, являющиеся уроженцами великого герцогства Познанского, не должны зачисляться в силезские или какие-либо другие немецкие полки и, наоборот, немецкие новобранцы не должны зачисляться в польские полки. Обучение войск и командование ими должно производиться на их языках… польская армия всех родов войск должна стать совершенно самостоятельной единицей» и т. д.