Том 6

— Нет, нет, сеньора, нет! Никогда, никогда! — прого¬ ворила Мерседес, и голос ее звучал едва слышно от вол¬ нения и оттого, что она еще глубже зарылась лицом в платье королевы. Изумленная Изабелла подняла глаза на маркизу де Мойя. Лицо королевы не выражало ни гнева, ни неудо¬ вольствиям она слишком хорошо знала Мерседес, чтобы за¬ подозрить ее в капризе или притворстве, когда речь шла о столь глубоком чувстве. Изабелла была только удивлена и огорчена столь неожиданным оборотом дела. — Ты что-нибудь понимаешь* Беатриса? — спросила она наконец. — Может быть, желая добра, я причинила ей горе? Видит бог, я меньше всего этого хотела! Неужели я ранила сердце этого ребенка? Мне казалось, мои слова принесут ей высшее счастье... — Нет, нет, сеньора! — снова прошептала Мерседес, еще теснее прижимаясь к королеве. — Ваше высочество никого не ранили, никого не ранят и не могут ранить — вы слишком для этого добры и снисходительны! — Беатриса, надеюсь, ты мне объяснишь, что прои¬ зошло? Только нечто весьма важное могло так изменить ее чувства! — Боюсь, добрейшая сеньора, что чувства этой юной и неопытной души совсем не изменились, зато в чувствах ветреного юноши произошли значительные перемены. Пламя оскорбленного женского достоинства и негодо¬ вания сверкнуло в обычно столь ясных глазах коро¬ левы, и лицо ее сразу обрело выражение царственного ве¬ личия. — Возможно ли это? — воскликнула она. — Неужели кастилец посмел насмеяться над своей государыней и над этой чистой, нежной девушкой, посмел пренебречь своим долгом перед богом? Неужели бесчестный граф вообра¬ жает, что подобное коварство останется безнаказанным? Пусть лучше поостережется! Могу ли я карать человека, укравшего у соседа какую-то жалкую монету, и прощать того, кто украл и растоптал любовь? Удивляюсь твоему спокойствию, дочь моя маркиза. Раньше ты бывала куда смелее и всегда находила самые резкие и жестокие слова для искреннего осуждения! — Увы, сеньора, любимая моя госпожа! — отозвалась донья Беатриса. — Я уже излила свои чувства и не могу 394

идти против природы. Этот мальчик — сын моего брата. Когда я пытаюсь осуждать его, как он того заслуживает, мне кажется, я осуждаю его дорогого отца, чей образ сра¬ зу возникает у меня перед глазами, и весь гнев мой сразу проходит! — Но это совершенно невероятно! Такое прекрасное, такое юное и благородное создание, богатая наследница, истинное совершенство, — как можно ее позабыть? Может быть, все объясняется каким-то временным увлечением? Что ты скажешь, маркиза де Мойя? Изабелла говорила задумчиво, словно сама с собой, и, подобно многим высоким особам, забывающим о мелочах в минуты сильного волнения, совсем упустила из виду, что Мерседес тоже ее слышит. Об этом ей напомнила конвульсивная дрожь, пробежавшая по телу нашей героини, и королева поспешила прижать ее к сердцу, как родную дочь. — Что же вы хотите, сеньора! — с горечью ответила маркиза. — Луис — юноша легкомысленный и без строгих правил. Якобы для того, чтобы увенчать триумф адмира¬ ла, он уговорил молодую индейскую принцессу покинуть родину и друзей. В действительности же он это сделал, подчиняясь внезапной прихоти и недостойному капри¬ зу. Мужчины все таковы! Вот почему они так часто обманывают нас, женщин, и приносят нам столько горя! — Ты говоришь — индейскую принцессу? Адмирал представил нам одну принцессу, но она уже замужем, и вообще ей весьма далеко до Мерседес де Вальверде! — Ах, сеньора, та, о ком вы говорите, не может быть Озэмой — так зовут эту индейскую девушку. Озэма сов¬ сем на нее не похожа, она настоящая красавица. И, если красота может служить оправданием поступков моего племянника, он, пожалуй, заслуживает снисхождения. — А ты откуда все это знаешь, Беатриса? — Знаю, ваше высочество, потому что Луис доставил ее во дворец и сейчас она находится в этих покоях. Мер¬ седес приняла ее, как родную сестру, хотя та, сама того не подозревая, разбила ей сердце. — Ты говоришь, она здесь, маркиза? В таком случае, между этой чужестранкой и легкомысленным юношей не может быть никакой предосудительной связи. Он никогда 395