Том 6

на палубе, чуть в стороне, как бы из уважения к адми¬ ралу, и сначала тот их не заметил. — Вот и солнце скрылось за волнами необозримого океана, сеньор Гутьерес, — заметил Колумб, который из осторожности всегда пользовался одним из вымышленных имен Луиса, когда кто-либо находился поблизости. — Солнце покинуло нас, друг мой Педро, но оно продолжает свой путь, и в этом я вижу доказательство шарообразной формы земли, а также того, что, плывя на запад, мы не¬ пременно достигнем берегов Катая. — Я всегда охотно склоняюсь перед мудростью ваших планов, предположений и помыслов, сеньор дон Христо¬ фор, — ответил Луис де Бобадилья, строго соблюдавший почтительность в обращении к адмиралу. — Но, при¬ знаться, я не вижу никакой связи между круговоротом солнца и местоположением Катая или дорогой, по которой следует к нему плыть. Мы знаем, что великое светило нескончаемо совершает свой путь по небесам, что утром оно поднимается из моря и уходит на ночь в свою водя¬ ную постель. Если мы это видим в Кастилии, то же самое, наверное, увидим и в Катае. Только почему круговорот солнца должен предвещать нам успех или неудачу? Не¬ понятно! При этих словах оба моряка прекратили работу и с любопытством уставились на адмирала, ожидая его от¬ вета. Заметив их, Луис узнал в одном Пепе и кивнул ему; другого он, кажется, встречал впервые. До виду это был заправский моряк того времени, или, как сейчас говорят в Европе, настоящий морской волк. В это понятие обычно вкладывается представление о че¬ ловеке, полностью слившемся со своей морской профес¬ сией, которая наложила отпечаток на все его привычки, внешность, мысли, язык и даже мораль. Ему можно было дать лет пятьдесят. Приземистый, широкоплечий, муску¬ листый и в то же время очень подвижной, он был, как го¬ ворится, грубо скроен, да крепко сшит; его простое лицо с угловатыми, тяжелыми чертами светилось лукавством, за которым угадывались природный юмор и сильная воля. Колумб сразу признал в нём первоклассного матроса, и не только по виду, но и по делу, которым тот был занят, по¬ тому что сращивание, или, по-морскому, сплеснивание, канатов доверяют лишь самым умелым и опытным членам команды. 194

— Непонятно? — переспросил адмирал, тоже бросив взгляд на двух моряков. — Что ж, я объясню вам, сеньор. Солнце ведь не зря и не без толку ежедневно обходит землю. Трудно вообразить, что такое благодатное и щедрое светило растрачивает свое тепло и свет понапрасну. И, на¬ оборот, если мы представим —а я в этом уверен!—что день вслед за ночью все время движется на запад, что солнце всегда изливает свои живительные лучи на землю и покидает одну страну лишь для того, чтобы осветить другую, тогда вся система обретет законченность и гар¬ монию. То самое солнце, что уже ушло от нас, еще осве¬ щает Азорские острова. А поутру его увидят где-нибудь на востоке, в Смирне или в Греции, на час с лишним раньше, чем оно взойдет над нами. В природе нет ничего бесполезного или неразумного, а потому я уверен, что солнце, покинувшее нас, вскоре будет светить над Катаем, за ночь пройдет над всем обширным Азиатским материком и, обойдя кругом землю, снова пошлет нам свой утренний привет. Короче говоря, друг мой Педро, мы на своих кара¬ веллах совершаем тот же самый путь, что солнце в небе¬ сах, только помедленнее да поскромнее. И, если бы у нас было довольно времени, мы бы обошли вокруг всего зем¬ ного шара и вернулись в Испанию с востока, через земли персов и татар. — Значит, залог нашего успеха в шарообразной форме земли? — спросил Луис. — Я правильно вас понял? — Совершенно правильно, сеньор де Муньос! — отве¬ тил адмирал. — Ия буду весьма огорчен, если хоть один человек на борту моих каравелл в этом еще сомневается. Да вот, кстати, два матроса, они, наверно, слышали наш разговор! Давайте их спросим: мнение опытных моряков всегда полезно знать... Это с тобой я разговаривал на бе¬ регу вчрра вечером? — обратился Колумб к более моло¬ дому матросу. — Тебя, кажется, зовут Пене? — Так точно, сеньор адмирал! Для меня великая честь, что ваша милость меня заметили и запомнили... — Как же не запомнить такое честное лицо! Видно, и сердце у тебя столь же честное, и я уверен, что в случае чего смогу на тебя положиться. — Не сомневайтесь, ваша милость! Вы для меня не просто сеньор адмирал! Человек, который сумел уговорить мою Монику, для меня все равно что король! 7* 195