Том 6. Кино в период войны, 1939-1945

Новое поколение кинематографистов, которым покровительствовали фалангисты, заняло первое место в официальном франкистском кинематографе. Луис Саенс де Эредиа, дебютировавший незадолго до начала гражданской войны легкими комедиями (он был драматургом), в 1941 году от канцелярии Совета испанологов получил постановку исторического фильма, проникнутого официальной пропагандой, «Раса» (Raza). Согласно франкистской брошюре[334], это было «одно из немногих кинопроизведений, политическая направленность которых соответствует новому национальному кино; фильм был посвящен воспеванию вечных доблестей нации, верной самой себе на протяжении своей истории, от потери колониальной империи в 1898 году до конца гражданской войны».

Нужно добавить, что сценарий этого фильма был написан — под псевдонимом — самим Франко.

Другим открытием в период франкистского режима был писатель Антонио Роман, приобщившийся к кино благодаря посещению киноклубов. Его считали лучшим франкистским режиссером после фильма «Свадьба в аду» (Boda en el Infierno, 1942), показанного на последнем фашистском фестивале в Венеции. Франческо Пазинетти так передавал тогда сюжет фильма в еженедельнике «Чинема»: «Знаменитая русская балерина Бланка, убив советского народного комиссара, выходит замуж за капитана одного корабля, испанца, чтобы «приобрести» его подданство и бежать из Одессы. Когда их брак был расторгнут, капитан женился на Марии Луис. Во время гражданской войны в Испании Мария Луис была взята в плен. Ее спасает Бланка из признательности Карлосу, который спас ее в Одессе.

Использовав сюжет Росы Марии Арранды, режиссер Антонио Роман еще раз показал нестойкость своих вкусов и отсутствие приверженности к какому-либо определенному стилю… Звезда фильма — Кончита Монтенегро».

Антикоммунистическая пропаганда занимала большое место во франкистской продукции во времена, когда Франко утверждал в своих речах: «Если дорога на Берлин окажется открытой для большевизма, миллионы испанцев поднимутся, чтобы идти сражаться против него». Эта пропаганда давала темы для многочисленных фильмов, поставленных в Мадриде после войны.

Специалист по пропагандистским фильмам Антонио Роман в «Последних из Филиппин» (Los Ultimos de Filipinas, 1945) воспевал испанских солдат, боровшихся против Америки в 1898 году, когда Соединенные Штаты поддерживали руководителей борьбы за независимость, чтобы впоследствии утвердить свое экономическое и военное влияние[335].

Не жалели и похвал и поощрений для «весьма коммерческого» режиссера Рафаэля Хиля, «работника плодовитого и разнообразного»[336], многочисленные фильмы которого сделаны во всех жанрах — комедии, сарсуэлы (мадридские водевили), исторические, пропагандистские фильмы и т. д.

Но старые и новые, молодые и старые, такие, как Г. Дельграс, Хуан де Ордунья, Эусебио Ф. Ардавин, Эдгар Невилье или Ладислав Вайда (венгр по национальности) не поставили в течение всей мировой войны ни одного фильма, который заслуживал бы упоминания. По своим художественным итогам франкистское кино во время войны представляется совершенно таким же жалким, как гитлеровский кинематограф, служивший ему образцом.

Глава VIII КИНО АМЕРИКИ (БЕЗ США) И АВСТРАЛИИ

Граница между Соединенными Штатами и Мексикой в гораздо большей степени, чем Панамский канал, разделяет две Америки С одной стороны 160 миллионов англосаксов, с другой 146 миллионов иберо-индейцев[337]— две примерно равные большие группы населения. Но на севере Америка высоко индустриализирована, тогда как ее иберийская часть в основном остается сельскохозяйственной. В начале прошлого века португальские и испанские колонии в Америке эмансипировались и стали республиками, но многие из них в экономическом и политическом отношении испытывают английское, французское или североамериканское влияние. Война усилила не только проникновение в страны Южной Америки Соединенных Штатов, но и сопротивление иностранному влиянию, ускорила процесс осознания народом своих прав на национальную независимость.

В кинематографическом отношении иберийская Америка еще в 1930 году была всего лишь колонией Голливуда, который занимал 90–95 процентов ее программ. Приход в кино звука изменил положение, так как публика требовала фильмов на испанском или португальском языках. Португалия (сама полуколония) серьезно в счет не шла.

Но Испания могла бы бороться за свое место, если бы гражданская война на пять лет не остановила ее кинопроизводство. Две страны соперничали в то время за завоевание экранов испанской Америки: Аргентина и Мексика. В 1940 году Буэнос-Айрес оставил Мексику далеко позади.

АРГЕНТИНА[338]

В 1938 году по насыщенности экранами и посещаемости Аргентина могла сравниться с Францией и Италией. Благодаря сильной киносети аргентинское кинопроизводство в начале эры звукового кино стало быстро развиваться. Со своими 68 фильмами страна превзошла в 1938 году все страны испанского языка.