Том 6. Расмус-бродяга

Ах, как нам трудно было удержаться от смеха! Первым уроком у нас была арифметика. И как раз, когда мы старательно считали, наверху, в комнате фрёкен, зазвонил будильник. Потому что на самом деле было только семь часов, хотя школьные часы показывали девять.

— В чем дело? — удивилась фрёкен.

— Первый апрель, никому не верь! — закричали мы хором. — Мы тебя обманем, за уши потянем!

Такое можно говорить фрёкен только первого апреля.

— Ну что за проказники! — засмеялась фрёкен.

После всех уроков по расписанию мы думали, что пора идти домой, хотя был еще только час дня. Но тут фрёкен сказала:

— Первый апрель, никому не верь! Вам обман не будет впрок, посидим еще урок!

Пришлось остаться еще на час. Но мы не пожалели об этом. Потому что фрёкен рассказывала нам разные веселые истории.

— Лассе, погляди-ка, у тебя на заду брюки порваны! Большущая дыра!

Лассе стал вертеть головой, чтобы поглядеть, что там у него за дыра. А Улле засмеялся:

— Первый апрель, никому не верь!

Улле очень обрадовался, что сумел обмануть Лассе. Немного погодя мы повстречали на дороге злого сапожника, который живет на полпути от Буллербю до Стурбю. Улле решил и его обмануть:

— Поглядите-ка, господин Снэлль, вот там в кустах лисица сидит!

Но Снэлль даже не взглянул туда, а только сказал:

— А я вижу, что по дороге идет куча сопляков!

А Лассе засмеялся.

К вечеру, когда мы уже выучили уроки, Лассе побежал в Сёргорден и сказал Улле:

— Улле! В Норргорден пришел старьевщик. Он покупает камни.

— Камни? — удивился Улле, позабыв про первое апреля. — А какие камни?

— Да такие камни, как у нас в саду.

И Улле начал собирать камни в мешок. Набрал целую кучу и потащился с мешком в Норргорден. Там и в самом деле сидел старик. Да только он покупал пустые бутылки и тряпье.

— Вот я вам, дядя, принес еще камней, — сказал Улле с довольным видом и подвинул к нему мешок.

— Камней? — спросил дяденька, ничего не понимая. — Ты сказал камней?

— Ну да, — ответил Улле и просиял еще сильнее. — Булыжники первый сорт! Я сам набрал их в саду.

— Вот как, — усмехнулся дяденька. — Ну, тогда ты и в самом деле рубанул по камню[23], дружок.

И тут Улле вспомнил про первое апреля. Он покраснел как помидор и, не говоря ни слова, потащил камни назад. А Лассе стоял у изгороди и орал на всю округу:

— Первый апрель, никому не верь!

Пасха в Буллербю

А теперь я расскажу, как мы празднуем Пасху в Буллербю.

Рано утром на страстной неделе Бритта с Анной пришли ко мне, чтобы сделать «страстные объявления», которые незаметно прикрепляют людям на спину булавкой. Мы нарезали много бумажек и нарисовали на них смешные фигурки. Потом мы написали на них: «Злой орангутанг», «Берегись, злая собака» и тому подобное. В комнате у Буссе и Лассе стоял ужасный шум. Мальчишки тоже писали «страстные объявления». Им помогал Улле.

Мы написали целую кучу объявлений, рассовали их по карманам и пошли спросить мальчиков, не хотят ли они поиграть с нами во дворе. А придумали мы это только для того, чтобы прицепить им объявления.

Мы помчались на норргорденскую лесопильню, стали карабкаться на доски и бегать по ним, стараясь прицепить друг другу объявление. Каждый боялся повернуться к другому спиной. Тут из дома вышла Агда, наша горничная. Она позвала нас завтракать. Лассе тут же спрыгнул с досок, догнал Агду и пошел рядом с ней, болтая всякую ерунду. Агда и не заметила, как он прицепил ей на спину листок бумаги, на котором было написано: «Ах, как я люблю тебя, Оскар!» Оскар — это наш работник. Когда он пришел завтракать, Агда ходила туда-сюда по кухне, а на спине у нее было написано: «Ах, как я люблю тебя, Оскар!» Оскар ударил себя по коленям и со смехом сказал:

— Вот и славно, милая Агда, вот это здорово!

А Лассе, Буссе и я захохотали во все горло. Тогда Агда вспомнила про объявления, пошарила рукой по спине, сорвала бумажку и бросила ее в печь. Она тоже засмеялась.

Мы поели, и я ухитрилась прицепить бумажку к куртке Лассе, которая висела на стуле. Он снял куртку и ничего не заметил. И, когда мы вернулись на лесопильню, Лассе вскарабкался на доски. А на спине у него красовалась бумажка с надписью: «Какая жалость, что я такой балбес!» Вот уж мы посмеялись над ним! Ведь Лассе говорил, что никому не даст прицепить на себя объявление!

В страстной четверг мы, девочки, нарядились в пасхальных ведьм, и мальчишки тоже. Я надела клетчатый платок Агды, полосатый передник и длинную черную юбку. И взяла кочергу, чтобы ездить на ней. А Лассе взял из хлева большую метлу. Я помчалась на кочерге в Норргорден и отдала пасхальное письмо Анне и Бритте. В письме я написала: «Веселой Пасхи желает вам старая ведьма, которая собирается отправиться на Блокуллу[24]».

Папа в это время сжигал сухие листья у нас в саду. И все пасхальные ведьмы принялись бегать там, прыгать через кучи тлевших листьев, делая вид, будто это Блокулла. В саду пахло настоящей весной, это потому, что жгли листья. Мы с Анной договорились пойти поглядеть, не проглянули ли голубые подснежники на нашем секретном месте за прачечной.