Том 6 (XIV - середина XV века, литература времени национального подъема)

А се священномученикъ Патрекей глаголеть:[41] «Два места уготова Богъ: едино исполнено благых, а другое — тмы и огня исполнено».

То же, брате, не речено Богомъ видети человекомъ святаго рая, а мукы и ныне суть на западе. Много детей моихъ, новогородцевъ, видоки тому на Дышучемь мори:[42] червь неусыпающий, и скрежеть зубный, и река молненая Моргъ, и что вода входить въ преисподняя и пакы исходить 3-жды днемь.[43] И та вся места мучимая не погибоша, а место се святое како погибе, повежь ми, брате, в немь же есть и Пречистая Богородица, и множесьтво святых, еже по въскресении Господни явишася многимъ въ Иерусалиме и паки внидоша в рай? Речено бо имъ есть: «Уже пламенное оружие не хранить вратъ Едемьскыхъ»; приде бо Спасъ мой, вопия вернымъ: «Внидете паки в рай!»

И се, брате, въ «Блаженнех»[44] молвитъ: «Снеди ради древняя изведе из рая врагъ Адама, крестом же разбойника Христосъ в онь введе».

И егда же приближися преставление Владычици нашея Богородица, аггелъ вравье принесе, ветви из рая,[45] являя, где ей быти. А еже рай мысленый есть, то почто видиму ветвь сию аггелъ принесе, а не мыслену есть? Апостоли видеша, множество и неверныхъ жидовъ ветвь сю видеша.

Ни едино же дело Божие есть тленно, но вся дела Божиа нетленна суть, самовидець есмь сему, брате. Егда Христос, иды на страсть волную, и затвори своима рукама врата градная, — и до сего дни не отворени суть. А егда постився Христос надь Ерданомъ; своима очима виделъ есмь постницу его, сто фуникъ Христос посадилъ — не движими суть и до ныне, не погибли, ни погнили.[46]

Или, брате, имешь себе мыслити, аще насади Богъ на въстоце рай, почто обретеся въ Ерусалиме, тело Адамле?[47] То не веси ли, брате, службу аггельскую, коль скоро свершають, без износимых речей служать Богу, во мьгновении ока землю прорыщуть и небеса преходять? Мощно бо есть Богови единемъ словомъ Адама из рая въ Иерусалиме поставити; и херувиму повеле хранити врата Едемьская, а по въскресении своемь повеле Адаму въ рай внити и множество святых с нимъ. Слово и дело есть въскоре.

А то место святаго рая находилъ Моиславъ-новгородец[48] и сынъ его Ияковъ; а всех ихъ было три юмы,[49] и одина от нихъ погибла, много блудивъ, и две ихъ потомъ долго носило море ветромъ, и принесло ихъ к высокымъ горамъ.[50] И ведеша на горе той написанъ Деиисусъ лазоремъ чюднымъ[51] и велми издивленъ, паче меры, яко не человечьскыма рукама творенъ, но Божиею благодатью. И светъ бысть в месте томъ самосияненъ, яко не мочи человеку исповедати.

И пребыша долго время на месте томъ, а солнце не виде, но светъ бысть многочасьтный,[52] светлуяся паче солнца. А на горахъ техъ ликованиа многа слышахуть, и веселия гласы поюща. И повелеша единому другу своему взыти по шегле[53] на гору ту, видети свет-отъ и ликованныя гласы; и бысть, яко взиде на гору ту, и абие въсплеснувъ руками, и засмеяся, и побеже от друговъ своих к сущему гласу. Они же велми удивьлешеся, и другаго послаша, запретивъ ему, да обратився скажет имъ, что есть бывшее на горе. И той тако же сътвори, нимала възвратися къ своимъ, но с великою радостию побеже от них. Они же страха исполнишася, и нача размышляти в себе, глаголюще: «Аще ли смерть случится, но ведели быхомъ светлость места сего». И послаша третиаго на гору, привязавъ ужищи за ногу ему. И тако же и тотъ въсхоте сътворити: въсплескавъ радостно и побеже, в радости забывъ ужища на нозе своей. Они же здернуша его ужищомъ, и томъ часу обретеся мертвъ. Они же побегоша въспять, не дано есть имъ дале того видети, светлости тое неизреченныи, и веселия, и ликованиа тамо слышащаго. А тех, брате, мужей и нынеча дети и внучата добри-здорови.

А что, брате, молвишь: «Рай мысленый», ино, брате, такъ то и есть мысленый и будет, а насаженый — не погыблъ, и ныне есть. На нем же светъ самосияненъ, а твердь запята есть до горъ техъ раевых.

А мысленый рай то и есть, брате, егда вся земля огнемъ искушена будетъ, по апостольскому словеси: «Чаем небесъ новых и земли новые, егда истинный светъ — Христос — сниде на землю».

Размысли себе, брате: коль светелъ светъ именуется в Бытии, запятый твердью, паче же того дивнее и светлее светъ Христос истинный есть, а с ним 9 чиновъ светли суть, служать ему: 1 чинъ — аггели, 2 чинъ — архаггели, 3 — начала, 4 — власти, 5 — силы, 6 — престоли, 7 — господьствие, 8 — херувими многоочитии, 9 — серафими шестокрилатии. Егда Господь нашь явится съ светлостью божесьтва своего на земли и силы небесныа двигнутся, аггели престануть от делъ своихъ и явять светлость свою, сътвореную от Бога, то есть, брате, мысленый рай, егда вся земля просвещена будеть светом неизреченнымъ, исполнена радости и веселия, якоже апостолъ Павелъ глаголеть, егда въсхищенъ бысть до третиаго небеси: «Око не веде, и ухо не слыша, ни на сердце человеку не взиде, еже уготова Богъ любящимъ его».