Том 7. Ахру

Вымазал я нос табаком Вяч. Иванову. — Характерный пример игрового поведения Ремизова, которое многие расценивали как «безобразия», или как «юродство». Ср. с оценкой И. А. Ильина: «Ему <Ремизову> нужно было провозгласить свое право на художественное юродство; и вместо того, чтобы сделать это в порядке серьезной статьи или храбро приступить к осуществлению своего юродствующего акта, он выбрал форму все преувеличивающей шутки, по-юродски провозглашая свое право на юродство. Впрочем, он, по-видимому, сам испытывал свой бунт не только как переход к новым образам, но и как прорыв в безобразие» (Ильин И. А. Собр. соч.: В 10 т. М., 1996. Т. 6. Кн. 1. С. 300). В данном случае в описание эпизода включена аллюзия к эротической теме через метафору нос (аналог фаллоса), привычную для фольклорных интерпретаций материально-телесного низа и верха, а также скрытое упоминание собственной эротической сказки «Что есть табак» (1908), ставшей популярной в литературно-художественном мире.

...перевернул с помощью именинницы качалку с Н. А. Бердяевым. — Этот же эпизод описан Андреем Белым, который впервые увидел Ремизова в гостях у Розановых: «...он сидел, такой маленький, всей головою огромной уйдя себе под спину, дико очками блистал; и огромнейшим лбом в поперечных морщинах подпрыгивал из-под взъерошенных, вставших волос; <...> вдруг, подскочивши к качалке, в которой массивный Бердяев сидел, он стремительно, дьявольски-цапким движением перепрокинул качалку; все, ахнув, вскочили; Бердяев, накрытый качалкой, предстал нам в ужаснейшем виде: там, где сапоги, — голова; там же, где голова, — лакированных два сапога; все на выручку бросились; только не Розанов, сделавший ижицу, невозмутимо поплескивал с кем-то» (Андрей Белый. Начало века. М., 1990. С. 479—480).

С. 56. Много бывало гостей ~ Коноплянцев ~ Б. А. Зак и с ним Д. А. Лутохин, Егоров из «Нового Времени»... — Александр Михайлович Коноплянцев (1875 — ?), педагог и публицист, автор биографии К. Н. Леонтьева; ученик Розанова в Елецкой гимназии. Борис Аркадьевич Зак — молодой музыкант, приходивший к Розановым в 1900-е гг. играть на рояле. Долмат Александрович Лутохин (1885—1942), экономист, журналист, издатель, стал посещать дом Розанова зимой 1903/04 года, будучи студентом Технологического института; см. его мемуары о философе: Лутохин Д. А. Воспоминания о Розанове // Pro et contra. С. 193—199. Ефим Александрович Егоров (1861—1935), секретарь Религиозно-философских собраний и журнала «Новый путь», позже заведовал иностранным отделом в газете «Новое время».

...подымались самые непоказанные разговоры. — О тайных (эротических) разговорах в этом кругу свидетельствуют позднейшие воспоминания С. И. Дымшиц-Толстой — супруги А. Н. Толстого: «В этот период нашей петербургской жизни мы стали посещать ряд писательских домов <...> К Ремизовым А. Н. проявлял интерес наблюдателя, идти к ним называлось “идти к насекомым”. Действительно, и сам хозяин — маленький, бороденка клинышком, косенькие, вороватые взгляды из-под очков, дребезжащий смех, слюнявая улыбочка, — и его любимый гость — реакционный “философ” и публицист В. В. Розанов — подергивающиеся плечи, нервное потиранис рук, назойливые разговоры на сексуальные темы, — все это в самом деле оставляло такое впечатление, точно мы вдруг оказались среди насекомых, а не в человеческой среде. Завернувшись в клетчатый плед, придумывая неожиданные словесные каламбуры, Ремизов любил рассказы из Четьи-Минеи, пересыпая их порнографическими отступлениями. В местах наиболее рискованных он просил дам удалиться в соседнюю комнату» (Воспоминания об А. Н. Толстом. М., 1973. С. 79).

Ждем. Серафиму Павловну и Алексея Михайловича без слонов, без зверей... — В альбоме «Розанов» письмо № 15; дата на тексте копии: «2 XII 1908»; дата в авторском коммент.: «3 XII 1908»; на листе оригинала рукой Ремизова: «1908». Авт. коммент.: «Приглашение на именины Варвары Дмитриевны. <...> На именинах В. Д. был выработан целый ритуал: “сыт, пьян и нос в табаке”. Под конец надо было, чтобы что-нибудь произошло чудное. Я действовал с одобрения именинницы. Мудровал над Н. А. Бердяевым. “Без вина” попало в этом смысле. <...> На именинах надо было соблюдать приличие “достодолжное”. Конечно, первый же нарушал сам В. В. И обыкновенно, на именинах, когда полагалось, чтобы все честь-честью по-православному, подымались разговоры непоказанные. Бывали Мережковские, Бердяевы, Тернавцевы, Коноплянцев и еще какие-то личности и батюшки, да еще Егоров из Нов<ого> Вр<емени>».