Том 7. Дневники

1914–1915–1916. Мережковский валит на «декадентов» самоубийства. В газетах поднимают дело с разоблачением интимных отношений Мережковского к Суворину. Самоубийство эго-футуриста Игнатьева. Мои вечера, устраиваемые «Тремя апельсинами». Книга Флоренского. «Не подходите к ней с вопросами», кукольный театр и многое, многое…

Мне трудно дышать, сердце заняло полгруди.

20 июня

Полежаев (1807–1838) уже скучен. Плохой поэт. К обычному выбору хрестоматий, всегда немножко слишком обильному, я прибавил бы «Цыганку» («Кто идет перед толпою по широкой площади с загорелой красотою на щеках и на груди?..»).

Козлов — старый поэт, друг Жуковского, родился в 1779, окончательно ослеп в 1821. Верховский (в «Поэтах пушкинской поры») пропускает хорошее, беря посредственное.

«На погребение английского генерала сэра Дж. Мура» («Не бил барабан…»).

«Плач Ярославны» (из хороших переделок).

«Вечерний звон» (…лежать и мне в земле сырой…).

Между прочим, он перевел «Романс Дездемоны» (изд. 3-е, 1840, ч. II, стр. 208).

«Нас семеро…» (из Во — тсворта).

Мерзляков (17781830). «Велизарий» («Малютка, шлем нося…»), «Среди долины ровныя…».

Ф. Глинка (1788). «Вот мчится тройка удалая…»

Кн. Вяземский (1792). «Тройка мчится, тройка скачет…», «Здравствуй, в белом сарафане…»

Н. Ф. Павлов (1805–1864). «Не говори, что сердцу больно…»

Цыганов (1800). «По полю, полю чистому…», «Не шей ты мне, матушка…»

Кукольник. «Песня Рахили» (цитируется Достоевским):

Загорит,
Заблестит
Луч денницы…

И. Аксаков. «Прямая дорога, большая дорога…», «Жар свалил. Повеяла прохлада…»

Петр Вейнберг. «Я вам не говорю про тайное страданье…», «Он был титулярный советник…»

Ф. Берг. «Заинька у елочки попрыгивает…»

Стихотворение Дм. Фон Лизандера

Меж лиц, изнуренных
Безумством житейских волнений,
И их пресыщенных,
То грустных, то злых выражений,

Средь дикого шума

Их ложной и пошлой забавы,
Свободная дума
Томится, как цвет, вне дубравы:

И лица и звуки

Звучат безразлично и блещут;
От встреч, от разлуки
Ни сердце, ни мысль не трепещут…

Глядишь — и не видишь.

Иль призраки видишь немые:
Любя, ненавидишь
Иль любишь, то годы иные.

И грустный и бледный

Стоишь средь толпы одиноко —
И, с мыслью бедной,
Ты, сердце, далеко, далеко…

1843 год

* * *

МЕЙ

Еврейские песни. I. «Поцелуй же меня, выпей душу до дна…» П. «Хороша я и смугла, дочери Шалима!..» III. «Я — цветок полевой, я — лилея долин…» IV. Сплю, но сердце мое чуткое не спит.

(«Эх, пора тебе на волю, песня русская…» и «Жиды, жиды, как дико это слово! Какой народ! Что шаг, то чудеса!..» — Это все, я думаю, из пьяных стихов и безответственных мыслей.)

Из древнего мира. «Галатея». «Плясунья» («Окрыленная пляской без роздыху…»).

Камеи II. «Ты на Юлию смотришь, художник…»

Из преданий и современной жизни. «Сумерки» («Оттепель… Поле чернеет…»).

Переводы. Красинский: «Спишь ты… Ангел ночи…» Шотландские легенды: «Энни Лехроэн».

3 июля

Нумера оставшихся записных книжек: 1-12, 14–18, 20–33, 39, 41–42, 44–50, 52–53, 56, 60–61.

1. Осень 1901 — май 1902. Большею частью черновые стихи. Мистика, университетские занятия. Деревня.

2. Июль-август 1902. Черновые стихи, деревня, Москва, Рогачево.

3. Август — осень 1902. Переезд в Петербург. Черновые стихи. У Мережковских в «Заклинаньи» (21–22.IX). Ольга Любимова. У мамы — М. В. Лапина, самоубийство ее брата. Смерть бабушки. «Ипполит».

4. Осень 1902 — весна 1903. Письма. Кое-какие черновики.