Том 7. Пьесы

Персюков. Наверное, сейчас принесут. Заметила автобусы, трамвай, автомашины? Зеленое с голубым. А? Это я велел выкрасить весь городской транспорт в юбилейные цвета. Надежда и наука. Зеленое — надежда, а уж голубое — наука. Здорово придумал?

Из театра доносятся аплодисменты. Потом голос оратора.

Началось заседание. Ольга Федоровна пошла чесать. Доклад на тему — перспективы развития Конска.

Шура. Алеша, когда же мы наконец оформимся? А то, честное слово, неудобно.

Персюков. Зашился. Ты же видишь! Вот сегодня проверну гостей, тогда и оформимся.

Шура. Может быть, ты раздумал? Ты теперь стал такой знаменитый.

Персюков. Чудачка. У меня — знаешь как? Раз сказал — значит, можешь не сомневаться. Шуретта, давай поднимемся. (Показывает на аэростат.) Взовьемся на четыреста метров над уровнем моря, посмотрим с высоты птичьего полета в последний раз на город Конск и поцелуемся.

Шура. Почему в последний раз?

Персюков. Потому, что завтра это уже будет не Конск, а Лобачевск. Ну? Летим? Серьезно.

Шура. Ой, нет-нет! Ни за что, ни за что! Лучше сразу умереть! Боюсь.

Персюков. Эх ты, трусиха-зайчиха. Тебе бы за Передышкина идти.

Шура. Передышкин — дурак. Только что прошел мимо — еле поздоровался. И под мышкой энциклопедический словарь. Не знаю, что он вообразил.

Персюков. Передышкин с энциклопедическим словарем. Мрачное зрелище. Что ему вздумалось?

Шура. Чего-то ищет на букву Л.

Персюков. На букву Л? Гм… Это мне уже подозрительно.

Входит девушка-почтальон. Нарядная.

Девушка. Доброе утречко. Примите правительственную телеграммочку. Распишитесь вот туточки. Исключительная погодочка. До свиданьечка. (Уходит.)

Персюков(прочтя телеграмму). Позвольте вас поздравить, гражданка города Лобачевска.

Шура. И вас также. (Жмут друг другу руки.) Алешенька! Это все ты, ты сделал! (Обнимает его.)

Персюков. Одну минуточку. Сбегаю в президиум покажу. После доклада Есауловой — огласим. (Идет быстро, останавливается.) Они полюбили друг друга в Конске, а расписались в Лобачевске. (Уходит.)

Входит Передышкин.

Передышкин. В домике Лобачевского, конечно, была? Экспонаты, конечно, видела? Визитную карточку Лобачевского заметила?

Шура. Заметила.

Передышкин(показывает). Она?

Шура. Она, где ты взял?

Передышкин. Похитил в домике Лобачевского.

Шура. Как же ты посмел? Такую редкость… Такую реликвию?

Передышкин. Реликвию? Плевал я на эту реликвию. Вот. Тьфу!

Шура. Передышкин, ты не в своем уме!

Передышкин. Я-то, положим, в своем. А остальные — не знаю. По-печатному разбираешь? Читай.

Шура(читает карточку). Иван Николаевич Лобачевский.

Передышкин. Иван Николаевич. Так? (Протягивает словарь.) Теперь читай тут.

Шура(читает). «Лобачевский Николай Иванович, великий математик, родился в тысяча семьсот девяносто третьем году».

Передышкин. Стоп. Николай Иванович.

Шура. Николай Иванович.

Передышкин. Понятно?

Шура. Что… понятно?

Передышкин. Иван Николаевич и Николай Иванович. Небольшая разница. Николай Иванович Лобачевский, великий математик (потрясает словарем), и какой-то никому не известный Иван Николаевич Лобачевский (потрясает карточкой). Пес его знает, кто он такой, скорее всего такой же авантюрист и жулик, как твой Персюков.

Шура. Что же это… что же это делается…

Передышкин. Будьте здоровы. Где здесь телефон?

Шура. Куда ты?

Передышкин. Сигнализировать в прокуратуру. И сейчас же обратно, прямо на торжественное заседание. Попрошу слова для внеочередного заявления и зачитаю оба документа. Только Персюкова и видели.

Шура. Передышкин… ты этого не сделаешь.

Передышкин. Ого, еще как! (Уходит.)

Входит Персюков.

Персюков. Через пятнадцать минут кончается доклад, и сейчас же будет оглашаться телеграмма.

Шура. Алеша, что-то невероятное! У нас не тот Лобачевский. Настоящий великий Лобачевский — Николай Иванович, а наш Лобачевский — Иван Николаевич.

Персюков. Что ты говоришь? Кто тебе сказал?

Шура. Передышкин. У него на руках документы. Словарь и визитная карточка. В словаре — Николай Иванович, а на визитной карточке — Иван Николаевич. Своими глазами видела. Алеша, мы страшно обмишурились.

Персюков. Подлая старуха.

Шура. Передышкин побежал сигнализировать. Он обещал сейчас же вернуться и сделать внеочередное заявление. Что-то немыслимое!

Персюков. Через пятнадцать минут будут оглашать указ о переименовании. Надо Передышкина задержать на пятнадцать минут.

Шура. Ой, ты не знаешь Передышкина! Он тебя непременно завалит.