Том 7. Стихотворения

На нем изношенный кафтан
И шапка колпаком,
Но весь он зыбкий, как туман,
И нет лица на нём.

Не слышно голоса его,

Не видно рук и ног,
И он ступить ни у кого
Не смеет на порог.

Не подойдёт и не пройдёт

Открыто впереди, —
Он за углом в потёмках ждёт,
Бежит он позади,

Его никак не отогнать,

Ни словом, ни рукой.
Он будет прыгать да плясать
Беззвучно за спиной.

Ландыш пленительный

Ты дорогой шла пустынной,
Где в лесу синела мгла.
Ландыш белый и невинный
Ты зачем-то сорвала.

И зачем его сжимала

И над ним дышала ты,
Я не понял, — разве мало
Созерцанья красоты?

Или в грудь свежее льётся

Воздух, сквозь цветы струясь?
Иль мечтою создаётся
С зельем родственная связь?

Нет, другое что-то было

Для тебя в цветке твоём,
И тебя к нему манило
Что-то сладостное в нём.

И в забвении суровом

Я не знал, чем ландыш мил,
И каким соблазном новым
Он мечты твои пленил.

Волшебница Лилит

Я был один в моём раю,
И кто-то звал меня Адамом.
Цветы хвалили плоть мою
Первоначальным фимиамом.

И первозданное зверьё,

Теснясь вокруг меня, на тело
Ещё невинное моё
С любовью дикою глядело.

У ног моих журчал ручей,

Спеша лобзать стопы нагие,
И отражения очей
Мне улыбалися, благие.

Когда ступени горных плит

Роса вечерняя кропила,
Ко мне волшебница Лилит
Стезёй лазурной приходила.

И вся она быпа легка,

Как тихий сон, — как сон безгрешна,
И речь её была сладка,
Как нежный смех, — как смех утешна.

И не желать бы мне иной!

Но я под сенью злого древа
Заснул… проснулся, — предо мной
Стояла и смеялась Ева…

Когда померк лазурный день,

Когда заря к морям склонилась,
Моя Лилит прошла как тень,
Прошла, ушла, — навеки скрылась.

Злая ведьма

Злая ведьма чашу яда
Подаёт, — и шепчет мне:
«Есть великая отрада
В затаённом там огне.

Если ты боишься боли,

Чашу дивную разлей, —
Не боишься? так по воле
Пей её или не пей.

Будут боли, вопли, корчи,

Но не бойся, не умрёшь,
Не оставит даже порчи
Изнурительная дрожь.

Встанешь с пола худ и зелен

Под конец другого дня.
В путь пойдёшь, который велен
Духом скрытого огня.

Кое-что умрёт, конечно,

У тебя внутри, — так что ж?
Что имеешь, ты навечно
Всё равно не сбережёшь.

Но зато смертельным ядом

Весь пропитан, будешь ты
Поражать змеиным взглядом
Неразумные цветы.

Будешь мёртвыми устами

Ты метать потоки стрел,
И широкими путями
Умертвлять ничтожность дел».

Так, смеясь над чашей яда,

Злая ведьма шепчет мне,
Что бессмертная отрада
Есть в отравленном огне.

Собака седого короля