Том 8

У подножия холмов Харниш наткнулся на ветхий забор и подумал, что его ставил, вероятно, лет сорок тому назад кто-нибудь из первых поселенцев, занявший этот участок после того, как кончилась золотая лихорадка. Лес здесь был очень густой, но почти без подлеска, и лошадь Харниша свободно пробиралась между деревьями, под зеленым сводом ветвей, заслонявших голубое небо. Он очутился в глухой лесной чаще, простиравшейся на несколько акров; вперемежку с дубом, мансанитой и земляничными деревьями здесь росли исполинские секвойи. У крутого пригорка была целая роща этих великанов, которые, словно сговорившись, обступили крохотный бурливый ключ.

Харниш осадил лошадь — у самого ключа он увидел дикую калифорнийскую лилию; она росла под сенью величавых деревьев, точно под куполом собора. Лилия была красоты необыкновенной: прямой и стройный стебель подымался футов на восемь; на две трети своего роста он оставался зеленым и голым и вдруг рассыпался дождем белоснежных, будто восковых, колокольцев. Их были сотни на одном стебле, нежных и хрупких. Харниш с изумлением разглядывал цветок, никогда еще не видел он ничего подобного. Потом он медленно посмотрел вокруг и обнажил голову. Странное чувство — что-то похожее на благоговение — шевельнулось в нем. Да, здесь другое, здесь нет места кощунству и злу. Здесь чисто, свежо, красиво — это можно чтить. Как в церкви. Кругом торжественная тишина. Здесь человек может думать о возвышенном и благородном. Все это и еще многое ожило в сердце Харниша, пока он оглядывался вокруг. Он безотчетно, ни о чем не думая, отдавался охватившему его чувству.

На крутом склоне, над самым ключом, росли низенькие венерины волосы, а выше — папоротники покрупнее, с большими листьями. То тут, то там виднелись обросшие мхом стволы поваленных деревьев, ушедшие глубоко в землю и почти слившиеся с лесной почвой. Впереди, там, где деревья стояли чуть реже, со старых корявых дубов свисала буйная поросль дикого винограда и жимолости. Серая белочка вылезла на сучок и внимательно посмотрела на Харниша. Откуда-то издалека доносился стук дятла; но этот глухой стук не нарушал уединения. Тихие лесные звуки только усугубляли мир и тишину. Едва слышное журчание ключа и прыжки серой белочки еще сильнее подчеркивали молчание и безмятежный покой лесной чащи.

— Такая глушь, что, кажется, миллион миль скачи — никуда не доскачешь, — прошептал про себя Харниш.

Но взоры его неизменно обращались к красавице лилии у журчащего ключа.

Он стреножил лошадь и пошел побродить по холмам. На вершинах стояли вековые пихты, а на склонах росли дуб, земляничник и остролист. Между холмами вилось узкое глубокое ущелье, — тут было царство секвойи. Лошадь не прошла бы здесь, и Харниш вернулся к дикой лилии. Взяв лошадь под уздцы, он повел ее вверх по крутому склону, то и дело скользя и спотыкаясь. Под ногами у него все так же расстилался ковер из папоротника, все так же вместе с ним поднимался в гору лес, смыкая ветви над его головой, и все так же чистая радость вливалась ему в душу.

Добравшись до гребня, он очутился в густой чаще молодых земляничных деревьев с бархатными стволами, а за ней открылся спуск в узенькую лощину. В первое мгновение солнце ослепило его, и он остановился передохнуть. Вот уж не думал он, что от крутого подъема в гору можно так запыхаться и так быстро устать. На дне узкой лощины, по узкой лужайке, где в высокой траве мелькали голубые и белые немофилы, протекал узкий ручеек. Склон холма покрывали дикие гиацинты и марипозы, и лошадь медленно и осторожно, словно нехотя, ступала по яркому цветочному ковру.

Харниш пересек ручей и поехал по тропе, протоптанной скотом; миновав небольшой каменистый пригорок и рощу мансаниты, увитой диким виноградом, он увидел еще одну узкую лощинку, по которой тоже струился ручеек, окаймленный зелеными лужайками. Из-за куста, под самой мордой лошади, выскочил заяц, перемахнул через ручей и исчез среди дубов на противоположном склоне. Харниш с восхищением поглядел ему вслед и поехал дальше, до конца лужайки. Антилопа-вилорог кинулась прочь от него, одним прыжком перелетела лужайку, почти не касаясь земли, перескочила через ограду и скрылась в спасительной лесной чаще.