Лялин
Константин Иваныч. Философ. Получил в университете медаль, будет оставлен.
Лялин. Так. То-то он против водки.
Константин Иваныч. Мало русских спивается? Писателей.
Лялин. Это так… да это не важно.
Константин Иваныч. Слушай, Лялин, я сегодня плохо себя чувствую, так вот ты бы меня занял… Расскажи что-нибудь.
Лялин. А тебе отчего плохо?
Константин Иваныч. Это другое дело. Не хочется говорить.
Лялин. Хорошо-с. Будем увеселять тебя. Жаль, что я не Отелло, венецианский мавр, и мало могу рассказать интересного. Константин Иваныч. Ничего, рассказывай. Лялин. Что же рассказывать? Многое тебе известно. Да и что такое моя жизнь? Шоссе! Знаешь ли ты, что со мной ничего не случалось! Ни-че-ro! Другие борются, кипятятся, страдают, – вообще устраивают кавардак. Влюбляются, делают глупости. Ты можешь прочесть об этом в такой-то и такой моей книге. А я… я собственно ничего не делал. Что же рассказывать. Я писал. По-видимому – порядочный писатель. Этого не отрицаю, иначе бросил бы. Но что такое я сам… вообще?
Константин Иваныч
Лялин. Можно. Кажется, тут получше.
Константин Иваныч. Это как?
Лялин. Верно. Особенно сейчас, в наше время.
Константин Иваныч. Не понимаю.
Лялин. Пишут все себя. Раз написал, два, три… как будто и довольно. Оказывается – нет. Взялся за новую вещь, – опять твое ухо выглядывает. Слова твои, наклоны речи твои. Вот тебе и раз! Бездарность страдает, что Господь не дал ей лица, а тебя от собственной физиономии мутит.
Константин Иваныч. Люди вы отвлеченные, у вас и отвлеченные страданья.
Лялин
Константин Иваныч. Из-за пустого. Раздражает!
Лялин. Что делать. Каждый свою задачу решает. Кому жизнь – жизнь. Устраивай ее. Если писанье, – старайся хоть писать сносно.
Константин Иваныч. Теперь хорошо сказал. «Если жизнь, то устраивай ее». Темнейшая вещь! Поди, устрой с достоинством, реши противоречия. – Задача!
Лялин. Вот уж тут я мало сведущ. Вероятно, действительно, трудно.
Константин Иваныч
Лялин. День жаркий. С двух сторон я наказан ни за что.
Евдокия
Константин Иваныч. Где Мари?
Евдокия. Дома.
Евдокия. Мы ходили за черникой. Все пальцы синие.
Константин Иваныч. Почему же Мари не идет?
Евдокия. Значит, устала.
Константин Иваныч. Почему?
Евдокия. Жизнь у них приятная.
Константин Иваныч. Да?
Евдокия. Приятнейшая жизнь. В высшей степени усладительная. Полюбил, сошелся. Разлюбил – бросил. Одному скучно, за углом другая; хочешь молоденькую – молоденькая, хочешь невинную – невинная. Живи не хочу. И в Турцию не надо, все можно домашними средствами.
Константин Иваныч. Евдокия, у вас совершенно круглые глаза, и презлые. Хотел бы я знать, умеете вы любить? Кажется, мучить – единственное ваше дело.
Евдокия. Любить вам предоставлено. По этой части вы специалисты. Вы полюбите, Лялин про это попишет. Вот все отлично и устроится.