Том 9

На ее лице и в широко раскрытых темных глазах было такое странное выражение, что Джейкоб Мейер сразу заметил это и остановился как вкопанный. Туземцы тоже обратили на это внимание и также остановились. Все четверо стояли в конце длинной гостиной, не сводя глаз с белой фигуры Бениты.

Один из туземцев указал на нее своим тонким пальцем и что-то шепнул другим. Мейер, понимавший их язык, уловил этот шепот. Туземец сказал:

— Смотрите, Дух Скалы!

— Какой дух, какая скала? — тихо спросил Джейкоб.

— Дух женщины, которая посещает Бамбатсе; это ее видели наши глаза, — ответил туземец, не отрывая взгляда от Бениты.

Бенита слышала шепот и знала, что говорят о ней, хотя она не разобрала ни одного слова. Девушка с усилием прогнала охватившее ее странное состояние оцепенения и с глубоким вздохом опустилась в стоявшее возле нее кресло. Тогда один за другим гонцы стали подходить к девушке, и каждый из них низко кланялся ей, касаясь пальцами земли и не отрывая взгляда от ее лица. Отца ее они приветствовали только поднятием руки.

Она с любопытством смотрела на них, да и действительно они представляли своеобразный интерес. Это были высокие, стройные люди, со светлым оттенком кожи, с тонкими подвижными лицами. В них не чувствовалась негритянская кровь, скорее можно было предположить, что они происходили от какого-нибудь древнего исчезнувшего народа вроде египтян или финикийцев; казалось, их предками были люди, принадлежавшие много тысяч лет тому назад к мудрому, цивилизованному народу, быть может, посещавшие дворцы фараонов или царя Соломона.

Покончив с приветствиями, гонцы уселись в ряд на пол, завернувшись в свои просторные меховые кароссы и стали ждать в полном молчании.

Джейкоб Мейер немного подумал и сказал:

— Клиффорд, можете ли вы взять на себя труд перевести вашей дочери то, что будет сказано здесь, чтобы она могла в точности понять, что произойдет?

Потом он повернулся и обратился к туземцам:

— Вас зовут Тамас, Тамала и Хоба. И вы, Тамас, сын Молимо из Бамбатсе, которого зовут Мамбо, а вы, Тамала и Хоба, его советники. Так ли это?

Они утвердительно кивнули в ответ.

— Отлично. Тамас, расскажите нам всю историю и повторите ваше поручение, чтобы эта леди — леди Бенита — тоже узнала все, так как она принимает участие в нашем деле.

— Я понимаю, что она принимает участие, — ответил Тамас. — Мы читаем на ее лице, что ее участие важнее всех. Без сомнения, именно о ней вещал Дух Бамбатсе моему отцу. Слова, что я сейчас произнесу, будут словами моего отца, которые я приехал передать вам.

«Когда вы, двое белых людей, четыре года тому назад посетили Бамбатсе, то вы попросили меня, Мамбо, допустить вас в священную крепость для того, чтобы искать сокровище, спрятанное там португальцами во времена моего предка в шестом поколении. Тогда я отказался вас впустить или даже показать вам священное место, так как я по своему рождению состою хранителем клада, хотя и не знаю, где он зарыт. Но в настоящее время я оказался в большом затруднении. Я узнал, что Лобенгула, узурпатор, правящий племенем матабеле, разгневался на меня по многим причинам, главным же образом за то, что я не посылаю ему надлежащую дань. Мне стало известно, что будущим летом он собирается послать на меня войско, чтобы стереть с лица земли и меня самого, и весь мой народ, сжечь мое селение, как пожар выжигает луга. У меня нет сил противиться ему: он силен, а я слаб, да и мой народ не отличается воинственностью. Из поколения в поколение макаланга были торговцами, землепашцами, искусными работниками по металлу, они всегда были людьми мирными, не желающими убивать или быть убитыми. И их так немного. А потому у меня нет силы противостоять Лобенгуле.

Я помню, что вы приносили с собой ружья, которые могут убивать людей и животных издалека. Если бы у меня было достаточное количество таких ружей, я бы из-за моих стен мог убивать воинов Лобенгулы, которые вооружены ассегаями. Поэтому, если бы вы доставили мне сотню хороших ружей с необходимым количеством пороха и пуль, то я мог бы, согласно откровению, полученному мною свыше, допустить вас к святому месту, разрешив вам искать спрятанное золото; в случае, если бы вы нашли его, вы могли бы унести его с собой без всякого препятствия с моей стороны или со стороны моих людей. Но я не хочу скрывать от вас истины. Ни вы, ни другие никогда не найдете этого клада. Его не найдет никто, кроме того единственного, кто для этого предназначен. Так говорила белая девушка во времена моих предков. Они слышали это собственными ушами, а я слышал своими ушами от их потомков, и так оно и есть.

Но если вы доставите мне ружья, то можете идти и попытаться узнать, не окажется ли кто-нибудь из вас тем предназначенным человеком. Впрочем, я не думаю, чтобы это могло случиться, так как эта тайна находится в руках женщины. Вы можете в этом убедиться сами, я же говорю только то, что было сказано мне самому.