Том 9. Драматургия (86)

Екатерина(встав, бледная, с трясущимися губами – Меншикову). Не могу, Александр Данилович, дело очень страшное. Духу не хватает. Спрашивай лучше ты.

Меншиков(начинает спрашивать, указывая пальцем на каждого). Ты? Князь Борис княж Ефимов, сын Мышецкой?

Мышецкий. Повинен смерти.

Меншиков. Ты? Князь Абрам княж Никитов сын Ростовский?

Ростовский. Повинен смерти.

Меншиков. Ты? Князь Андрей княж Михайлов сын Мосальский?

Мосальский. Повинен смерти.

Меншиков. Ты? Князь Иван княж Степанов сын Волконский?

Волконский. Повинен смерти.

Меншиков. Ты? Князь Роман княж Борисов сын Буйносов?

Буйносов(поспешно). Царевич Алексей Петрович повинен смерти.

Меншиков. Ты? Князь Тимофей княж Алексеев сын Щербатов?

Щербатов. Повинен смерти.

Картина десятая

Перед занавесом. Глашатаи трубят и выкрикивают.

Первый глашатай. Посадские и слободские, всяких чинов люди, каменщики, плотники, землекопы, кузнецы, валяльщики и кожемяки, бондари, горшечники, пушечных и иных дел мастера и подмастерья, люди деревенские, пахари и огородники…

Второй глашатай. Ныне заключен и подписан вечный мир со шведами… В благодарность за тяжкие труды, понесенные народом, русский государь и сенат повелели простить всем государственным должникам и недоимщикам все их долги, недоимки и подати, кои с начала тяжкой двадцатилетней войны не уплочены были, и оные сложить с них и предать забвению…

Первый глашатай. Государь и сенат велели простить всем осужденным преступникам и сидящим под розыском и выпустить оных из тюрем на волю и дела их предать забвению…

Второй глашатай. Деревенские, посадские, слободские и всяких чинов люди, – снимай рукавицы, распоясывай кушаки, идите на Троицкую площадь, отведайте хлеба-соли на доброе здоровие, ешьте и пейте до изумления, радуйтесь и веселитесь…

Чистая перемена.

Занавес

Троицкая площадь. Столы. Толпы народа. Фонтаны, бьющие вином. Быки на кострах.

Хор старых солдат(за столами).

Из-за гор то было, гор высокиих,
Из чиста поля, раздольица, –
Выходила тут сила армия.
Сила армия Петра Первого.
Капитаны идут перед ротами,
А майоры идут перед взводами,
Млад полковничек идет перед всем полком
Капитан скричал: на плечо ружье!
А майор скричал: по «ремням спущай!»
Млад полковничек: во поход! – скричал
Все солдатушки ружьем брякнули,
Ружьем брякнули, песни гаркнули…

Хор балалаечников(позади столов)

Ох. Дуня, Дуня, Дуня, Дуня. Ду…
Била Дуня Ваню колом на леду…
Била Ваню, приговаривала:
«Ох, Ваня, Ваня, Ваня, Ваня мой,
Ты поди-ка, сударь батюшка, домой…»

Среди пирующих – Петр, Екатерина, Меншиков и другие. Меншиков под плясовую песню пустился в пляс, прикрикивая. «Эх, эх, эх, эх…» Схватил у стоящего тут же продавца пирогов его лоток и, приплясывая, кричит.

Меншиков. Эх, эх, эх, эх!.. С пылу, с жару, на грош пару… Расхватывай, новые принесу… А вот пироги с зайчатиной, со всякой всячиной, с требухой, с мясом, запивай кислым квасом…

Петр(хохочет). Старое вспомнил, старое вспомнил!.. А ну, давай на стол весь лоток. Сколько?

Меншиков. Полтина, без торгу… Язык проглотишь, еще захочешь…

Екатерина. Хороши пироги, давно таких не едала.

Петр. Давай, давай вина!.. Вспомянем молодость. (Сидящим за столом.) А ну, ребята, где у вас тут самый старый человек?

Жемов(указывает). А вот тебе самый старый человек.

Петр(древнему старику). Здорово, отец.

Старик. Здравствуй, батюшка, здравствуй, сынок.

Петр. Много ли тебе лет будет?

Старик. Да много будет за сто.

Петр. Отца моего помнишь?

Старик. Отца твоего Алексея Михайловича не видел, а хорошо помню. Я тогда при нем на Брынских лесах жил, деготь гнал… Ох, плохо жили…

Петр. А деда моего помнишь?

Старик. Царя Михаилу? Не видел, а хорошо помню… Я тогда при нем за Перьяславскими горами пахал. Ох, плохо жили…

Петр. А поляков на Москве помнишь?

Старик. Молод я еще тогда был, а поляков хорошо помню. Их тогда, сударь мой, Минин с князем Пожарским под Москвой били… Я, сударь мой, от Нижнего Новгорода пеший пошел со щитом и рогатиной… Я тогда здоровый был…

Петр. Много ты, дед, на плечах вынес.

Старик. Ох, много, сынок.