Том 9 (Конец XIV - первая половина XVI века, подъем общественного значения литературы)

А что, господине, старець Иосиф, Моисей скрижали руками разбил, то тако и есть. Но егда Богъ хоте погубити Исраиля, поклоншася тельцу, тогда Моисей ста въпреки Господеви и рече: «Господи, аще сих погубиши, то мене преже сих». И Богъ не погуби Исраиля Моисеа ради.[335] Видиши, господине, яко любовь к согрешающимъ и злом превъзможе утолити гневъ Божий. Такоже, господине, Илиа пророкъ, ревнуа по Господе Бозе Вседержители, закла четыреста жрець Валевых, понеже не покаяшася. А инии же покаашася, сих приа на покаяние, от нихже бысть Авдей пророкъ,[336] и пророческаго дара сподобленъ бысть. А Финеос, господине, пробол оружиимъ братана, блудяща с мадиамлянынею, понеже на всемъ тогда Исраиле грех той бысть, и того ради вменися ему въ правду.

Еще же Ветхый Законъ тогда бысть, нам же в новей благодати яви Владыка Христос любовный съуз, еже не осужати брату брата о томъ, но единому Богу судити согрешениа человечя, рече: «Не судите, не осуждени будете».[337] И егда приведоша к нему жену, яту в любодеянии, тогда премилостивный Судия рече: «Иже не имать греха, да връжеть на ню первее камень». Потом же самъ, преклонь главу и писа коегождо их съгрешениа, тако възрази убийственую руку жидовъскую.[338] Кождо ко своим делом прииметь от Бога въ день Судный. Аще же ты повелеваеши брата брату согрешивъша убити, то вскоре и суботство будеть, и вся Ветхаго Закона, ихъже Богъ ненавидить.[339]

А Петръ апостолъ Симона вълхва молитвою разби, понеже прозвася прелукавый злодей сыном Божиим[340] при Нероне царе, и того ради достойны суд приатъ от Бога за превеликую лесть и злобу. И ты, господине старець Иосиф, сотвори молитву, да иже недостойни еретици да грешници, то земля их пожреть. Аще же приемлеть Богъ еретика да и грешника на покаяние, то не услышанъ будеши. Разумеем бо разбойника, исповеданиемъ спасена,[341] и мытаря, милостынею очищена,[342] и блудницу плачющуся помним прощену, и дщерию Владыка прозва ю; и Павел апостолъ Елиму вълхва молитвою ослепи, понеже искаше развратити антипата от въры, а сам апостолъ Павел пиша: «Аз бых был анафема от Христа моего, сиречь проклят; токмо бы братья моя спаслися исраильтяне».[343] Видиши ли, господине, душу свою полагает за соблазнившуюся братью, дабы спаслися, а не молвил им, дабы их огнь пожегълъ, или земля пожерла, а могли сиа от Бога приати. А Левъ, господине, катанский епископъ, Леодора волхва петрахилью связа и созже, и другаго вълхва Сидора такоже молитвою созже при гречестемъ цари. И ты, господине Осифе, почто не испытаешь своей святости? Не связа Касиана архимандрита своею мантиею, донележе бы он сгорелъ, а ты бы въ пламяни его связана держалъ! И мы бы тебя, яко единого от трех отрок,[344] из пламени, изшедша, приняли.

Поразумей, господине Иосифе, много розни промежь Моисеа, Илии и Петра апостола и Павъла апостола, да и тебе от них. Кто бы от них, господине, ведал многое Божие милосердие, а еще не бы сам показалъ человеком, приемля грешника кающася, якоже блудницу и мытаря, якоже сквернаго оного Манасию, иже пятьдесят лет и два лета идоломъ служил, и весь Исраиль безаконствовати сотвори, и во един часъ покаяся, прощение получи? Видиши ли, господине. колико душь израильтескых людей въ пятьдесят летъ погыбе, имъже повиненъ быв Манасиа царь? Но одоле человеколюбие Божие злу Манасеину: затворен бо быв в меди в Вавилоне и тамо покаяся Господеви, и аггелъ Господень развергъ медь и принесе его в Иерусалимъ, и поживе прочая лета в покаании.[345] И апостолу Петру въпрошшу Господа, и рече: «Господи, аще брат в мя съгрешитъ до седмижды ли, прощу его днемъ?» И рече Господь: «Не глаголю ти до седмижды, но седьмдесят седмерицею прости его».[346] Оле милости твоея, Человеколюбче! Слава неисчестнымъ твоимъ щедротамъ, Господи, яко истинным судом милостивъ и длъготръпелив о злобах человеческых наречеся, праведных бо любиши, а грешных милуеши — ныне и въ веки бесконечныа!

ПЕРЕВОД

Послание старца Иосифа из собственного монастыря, что на Волоке, государю великому князю Василию Ивановичу о юрьевском архимандрите Касьяне и прочих еретиках, о том, что одно и то же — убить ли грешника либо еретика рукою или молитвой: потому как руками разбил скрижали Моисей, Илья-пророк четыреста жрецов заколол, Финеес пронзил родича, когда тот предавался блуду с мадианитянкой, а апостол Петр молитвой низверг Симона-волхва при цезаре Нероне, апостол Павел ослепил молитвой Елиму-волхва, Лев, епископ катанский, связал епитрахилью и сжег Илиодора-волхва, и пока Илиодор не сгорел, не вышел епископ из огня, а другого волхва, Исидора, тот же епископ сжег молитвою при византийском цесаре, — вот из-за каких доводов (что грешника или еретика молитвой ли убить, рукой ли — все одно) просим мы тебя, государя, о том, чтобы без остатка искоренил ты, государь, государским судом своим сорняк скверной ереси.