Том 9. Лорд Бискертон и другие

— Нет, встречать я его не встречала, но наслышана про него много. Все в один голос твердят, что он несколько… хм… шалый. Это тот самый молодой человек, если помнишь, который после окончания колледжа, несколько лет назад, унаследовал кучу денег. Я всегда говорила, что давать деньги мужчинам — грубейшая ошибка!

Подобной теории Гедж отнюдь не симпатизировал и в другое время жарко оспорил бы ее, но сейчас от облегчения утратил всякий дар речи и, откинувшись, прикрыл глаза. А миссис Гедж, всегда предпочитавшая аудиторию молчаливую, продолжила:

— Вот как все, по-моему, обстоит. Вполне вероятно, что этот Франклин улизнул в Сен Рок ради очередной эскапады. А леди Беатриса, случайно услышав об этом, приехала увезти его. Она сказала «приятель». Очень, должно быть, близкий приятель, раз она прикатила ради него в такую даль!

Продержадось облегчение Геджа всего лишь краткий миг. Вопрос, которым он задавался и от которого, как ему чудилось, по всему телу у него ползают змеи, был таким: а что если поиски роковой красавицы приведут ее в Шато «Блиссак»? Гедж всегда волновался из-за своего сердца, хотя с десяток врачей в один голос уверяли, что сердце у него отменно крепкое. Но еще парочка таких происшествий, и гробовщику Сен Рока перепадет прибыльная работенка.

От этих мыслей он оторвался, услышав, что жена спрашивает о чем-то.

— А?

— Я спрашиваю, как тебе нравится виконт?

Паника, клещами стиснувшая Геджа, несколько поутихла. Было бы преувеличением утверждать, что он вполне успокоился, но убеждал себя, что, возможно, раздул опасность. В конце концов вряд ли эта девица выяснит, что следы Пэки теряются в Шато.

— Прекрасный парень, — ответил Гедж.

— Хорошо с ним поладили?

— Конечно! Одно ты заметишь в этом фрукте сразу— Гедж чувствовал, что жену следует подготовить. — Удивишься, что он — француз.

— Вот как?

— И здорово удивишься. Его за американца можно принять.

— Да, он как будто бы долго путешествовал по Америке.

— Правильно. Этим все и объясняется. Подумал просто, тебя следует предупредить на всякий случай. Чтоб не слишком удивилась. Говорит как американец.

— А как у него с аппетитом? Гедж растерялся.

— С аппетитом?

— Ест достаточно?

— А-а… конечно. А что такое?

— Видишь ли, — по-матерински заботливо заметила миссис Гедж, — когда я была в Париже, договаривалась с его матерью насчет аренды Шато, она показывала мне его фотографии, и на всех он до того худенький, даже хрупкий. Отсутствие аппетита, решила я.

Диагноз этот Гедж никак не прокомментировал. Он обмяк на сиденье, пуская пузыри. Если б гробовщик Сен Рока увидел его сейчас, то, всмотревшись попристальнее, быстренько бы отдал приказания помощникам готовиться к большой работе.

XIII

1

Размышляющий на террасе Пэки пока еще не набрел на блестящую идею, на поиски которой пустился. Напротив, идея как будто бы даже отдалилась, и он готов был уже расписаться в неудаче, когда увидел Геджа. Тот, появившись из дома, торопливо зашагал к нему, словно бы горя нетерпением поговорить. Пэки двинулся навстречу, радуясь случаю дать роздых мозгам за пустой болтовней, хотя бы даже и с Геджем.

— Уже вернулись? — воскликнул он. — Ну, как миссис Гедж? Приехала?

Лицо коротышки исказилось судорогой.

— Приехала!

Пэки озабоченно оглядел его. Ему показалось, что с ним не все ладно. Гедж походил на человека, пережившего тяжкие испытания. Явись ему целая ватага призраков, и то он не выглядел бы взволнованнее.

— Что-то случилось? — осведомился он.

Скрежет загробного хохота, какой вряд ли слышала терраса замка, взорвал тишину.

— О, нет! Ничего! Совсем ничего! Полный порядок! Только вот миссис Гедж, когда была в Париже, видела 57 разных фото настоящего виконта де Блиссака. И только что, выглянув из окна, поинтересовалась: «А это что еще за субъект?». Когда я ответил: «Это виконт», она сказала: «Еще чего! Никакой он не виконт!» — и послала меня за вами, чтоб вы все объяснили. А так — все распрекрасно!

Излагая третьему лицу содержание беседы, главное — передать не столько фактические слова, сколько смысл, что Геджу вполне удалось. Пэки подскочил, словно вспугнутый молодой олень, а его мозг, которому он надеялся подарить передышку, закрутился опять на третьей скорости.

— Что?!

— То.

— Нет, не может быть!

— Может, может.

— Да черт подери!

— А, ладно, — слабо проговорил Гедж, — ладно. Я все сказал.

— Что же вы ей ответили?

— А что я мог ответить? Вскрикнул: «У-у, проклятие! Откуда ж мне было знать?!» Сказал, что вы ввалились и заявили, что вы виконт, и, естественно, я так и думал. Сошло гладко, но что толку? — Гедж скрутил носовой платок, точно полотенце.

— Через две минуты она кинется телеграфировать в Париж, выясняя, куда же запропастился настоящий. А может, и телеграфировать не станет. Позвонит в полицию, и все дела.

До этого момента Пэки казалось, будто мозг его быстрее крутиться не способен. Он полагал, что уже использовал его на пределе возможного. Но теперь скорость будто переключилась, и вдруг обнаружилось, что можно думать и быстрее. Он почти слышал, как жужжит мозг, и удивлялся, как это у него из головы искры не сыплются.