Том II

Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной,

В тревогах шумной суеты,

Звучал мне долго голос нежный

И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный

Рассеял прежние мечты,

И я забыл твой голос нежный,

Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья

Тянулись тихо дни мои

Без божества, без вдохновенья,

Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:

И вот опять явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,

И для него воскресли вновь

И божество, и вдохновенье,

И жизнь, и слезы, и любовь.

Пушкин. Полное собрание сочинений, т. 2. С. 267. С. 81. …у мужа «бюро»…  – (здесь) торговая фирма (от франц. bureau – кабинет, место работы).

Перемены

Впервые – Литературный смотр. Свободный сборник. Под редакцией 3. Н. Гиппиус и Д. С. Мережковского. Париж. Лампион. 1939. С. 28–66.

Печатается по данной публикации.

Вышедший летом 1939 года, последний литературно-критический альманах эмигрантских писателей-модернистов не получил того резонанса, на который рассчитывали его организаторы Зинаида Гиппиус и Дмитрий Мережковский. Внезапное начало войны отодвинуло на второй план вопросы литературы и искусства, а последовавшая вскоре оккупация Франции оборвала русскую литературную жизнь в Западной Европе. Единственная известная нам рецензия на «Литературный смотр» появилась с опозданием на полгода и принадлежала перу Владимира Набокова, непримиримого противника «Парижской школы», широко представленной в сборнике. В этом критическом отзыве Набоков продолжил линию своего покровителя и единомышленника в эмигрантских литературных распрях, Владислава Ходасевича, скончавшегося тем же летом 1939 года. Громя эстетику «Парижской школы», Набоков, однако, выделил «Перемены» в качестве «единственного украшения сборника», охарактеризовав рассказ Фельзена как «настоящую литературу, чистую и честную» (Современные записки. 1940. № 70. С. 284).

С. 86. …Das ist auch keine Schokolade…  – За это больше шоколада не получите (нем.)

С. 93. Разговор перешел на политику <…> и я невольно с этим сравнил наши у Лели грубые споры…  – См. рассказ «Возвращение».

С. 94. «Командитер» – спонсор (франц.)

С. 97. Шура <…> сообщил, что Леля вышла замуж за Павлика…  – Очередное несоответствие хронологической последовательности публикации «романа с писателем» и его сюжетной канвы. В «Повторении пройденного», появившемся за год до «Перемен», Павлик «уже не соперник, а муж».

С. 103. Allumeuse – (здесь) кокетка (франц.).

С. 105. …ваш упрощенный с Шурой «роман», после смерти несчастного Марка Осиповича…  – См. роман «Счастье».

С. 108. «Ато ergo sum» <…> предпочесть ледяному декартовскому «cogito»…  – Я люблю, следовательно, я существую (лат.). Обыгрывается крылатая фраза французского философа Рене Декарта (1596–1650): «Cogito ergo sum» – «Я мыслю, следовательно, я существую».

Фигурация

Впервые – Бодрость. 1940. 14 января. № 257. С. 3–4.

Печатается по данной публикации.