Том Стволер

— Нет, — говорю. — Я не танцую. Это только девчонки танцуют, а мальчики — нет.

— То есть как это «только девчонки»? — Патси говорит: — А с кем же девчонки танцуют?

— С мальчишками.

Патси хлопает в ладоши и говорит:

— Вот именно. Так что давай раздевайся. До трусов.

Я раздеваюсь до трусов. Снимаю брюки. Вешаю их на стену, которая из кирпичей и цемента. Остаюсь только в трусах.

— Смотри и делай, как я. — Патси говорит: — Ставишь левую ногу вот так. — Патси ставит левую ногу вот так и говорит: — Ну давай. Повторяй за мной.

Я ставлю левую ногу вот так.

— Теперь правую. Руки на поясе.

Я ставлю руки на пояс.

— Пошли мне воздушный поцелуй.

Я посылаю Патси воздушный поцелуй.

— Теперь правую ногу. Вот так. — Патси ставит правую ногу вот так. — И как будто скользишь. — Патси скользит. — А потом наклоняешься и приспускаешь трусы. — Патси делает, как говорит, и всем видна его голая попа. — И всем видна твоя голая задница.

Марти говорит:

— Патси, ты извращенец.

Патси выпрямляется и поправляет трусы. Он молчит, ничего не говорит. Только хмурится.

— Да, Патси, ты извращенец. Вечно сверкаешь своей голой задницей.

— Это же танец такой. Я показывал Тому, как правильно танцевать.

— Нет, Патси, дело не в этом. Ты изменился. С тех пор, как тебе сделали операцию по увеличению ягодиц, ты стал совершенно другим. Я тебя не узнаю.

Патси показывает пальцем на Марти.

— Ты на себя посмотри. Сколько раз тебе делали подтяжку сисек?

— Но я хотя бы не извращенец.

Патси и Марти дерутся. Патси бьет Марти по лицу. Марти хватает Патси за трусы. Патси показывает язык. Марти плюется в Патси. Патси тягает Марти за волосы. А потом Лесли бросается их разнимать. Встает между ними и говорит:

— Хватит, ребята. Хорошего понемножку.

Патси и Марти уже не дерутся.

— Вы — позор всего нашего братства строителей. — Это Лесли их так ругает. Он говорит: — Давайте быстро миритесь.

Патси качает головой.

Марти смотрит на Патси и тоже качает головой.

— Да что вы как маленькие. Ссоритесь из-за такой ерунды. — Лесли поднимает мизинчик. Он шевелит мизинчиком и говорит: — Давайте миритесь.

Марти и Патси сцепляются мизинчиками и говорят хором:

— Мирись, мирись, мирись и больше не дерись. А если будешь драться…

Патси говорит:

— То получишь по роже.

Марти говорит:

— Сам получишь по роже.

Лесли говорит:

— Эй, ребята. Только не начинайте по-новой. Давайте еще раз.

Патси и Марти дают еще раз:

— Мирись, мирись, мирись и больше не дерись. А если будешь драться, то я буду кусаться.

Патси говорит:

— Ам.

Марти говорит:

— Ам.

Лесли говорит:

— Вот так-то лучше. А теперь поцелуйтесь.

Патси говорит:

— Только не размажь мне помаду. — Это он говорит Марти.

Партии и Марти целуются. Я качаю головой.

Лесли смотрит на меня, смотрит, как я качаю головой, и смеется.

— Если ты думаешь, Том, что все строители геи, надо тебя познакомить с нашим кровельщиком. — Лесли показывает на крышу. — С нашим Ширли. Который раньше был Чарли.

Я морщу нос. Как-то мне это не нравится.

Мы поднимаемся вверх, на крышу. Для того чтобы подняться на крышу, надо сначала пройти по лесам — не по таким, где деревья, а которые из досок, потом подняться по лестнице, снова пройти по лесам и при этом еще нужно не забывать перепрыгивать через бочки, которые Ширли-Чарли катает по верхним лесам. Я перепрыгиваю через бочки, набираю очки. Это такая игра. Нужно набрать больше очков и постараться, чтобы тебя не убили. Я перепрыгиваю через бочку, хватаю молоток и бью по бочке. Все, бочка убита. Я поднимаюсь по лестнице на самый верх. Прямо на крышу.

Там на крыше стоит дяденька в платье. Платье такое, в цветочек. И еще у него волосатые руки. Прямо как у обезьяны. Это Ширли, который был Чарли. Человек-обезьяна.

Я говорю ему:

— Вы — обезьяна?

Ширли-Чарли говорит:

— Гр-р.

Я пячусь назад. Поднимаю руки.

— Я — Том. Я маленький.

Ширли-Чарли кивает и говорит:

— Гр.

Я говорю:

— Значит, вы дяденька?

Ширли-Чарли качает головой. Говорит:

— Гр-р.

— А можно мне подойти ближе? Ну, чтобы на вас посмотреть?

Ширли-Чарли смотрит на меня, смотрит очень внимательно. Потом приседает на корточки. Потом встает. Бьет себя кулаками в грудь. Потом снова садится на корточки и кивает. Говорит:

— Гр.

Я медленно подхожу и сажусь рядом с ним.

— Так вы дяденька?

— Гр-р.

— Значит, тетенька?

— Гр.

Я киваю. Он — тетенька.

— Вы тут на крыше работаете?

— Гр.

Я смотрю вниз. На дорогу. Она там, внизу. А я здесь, наверху. Высоко-высоко. Вокруг свежий воздух, потому что сейчас весна. И еще здесь дует ветер, весенний ветер.

— Здесь высоко, — говорю.

— Гр.

— А вам не страшно, что так высоко?

— Гр-р.

— А вы когда-нибудь падали с крыши?

— Гр-р.

Я киваю. Он ни разу не падал. Он потому что хороший кровельщик. Он — да, а я — нет. Я вообще даже не кровельщик.

— А можно мне тоже стать кровельщиком? Вы мне покажете, как стать кровельщиком? Я очень быстро всему учусь.

Ширли-Чарли смотрит на меня, смотрит очень внимательно. Потом кладет волосатую руку мне на макушку. Я еще слишком маленький. Таких маленьких в кровельщики не берут.

— А потом вы меня научите? Когда я вырасту?