Томчин

Свадьбы состоялись, хорошо погуляли, и за последующий месяц мой тесть успел возненавидеть меня, составить заговор, собрать недовольных, поднять небольшое восстание и попытаться меня убить. Азия-с. Вот так, добротой и лаской. Как сказал великий мудрый Черномырдин: "Хотели, как лучше, а получилось, как всегда". Мне бы магнитофон, и крутить эту фразу по утрам, вместо зарядки. Чжурче получил указания не церемониться, войска, и в приятном для меня стиле (не даром учил) завлек дедова брата в западню, где и завершил мой неуместный приступ соплежуйства.

Мне-то что — Чжурче забрал свою награду, мою нареченную, попытавшуюся при расставании захватить с собой повара, выданного ей на время, чтобы меня не домогалась. Повара отобрал — должны же у хана быть хоть какие-то маленькие привилегии. А вот как сынок Бортэ со своей собирается жить, если ей от такого папаши хоть что-то передалось в характере? Конечно, это его дело и Бортэ, но ведь жалко мальчишку, маленький еще, пропадет.

С западных рубежей пришла информация, что при переходе границы убили хитрого деда. Сопредельные пограничники зарубили его по ошибке, слишком неказистым и завалященьким показался им бывший хан. Вот и закончилось наше противостояние. И пограничников он попытался обмануть, а потом передумал, решил раскрыться и… не успел. Хитрый дед. Эх…

Глава 9

Дело было уже на Востоке, в предгорьях, на зимней стоянке, но еще осенью. Можно бы сказать, что мы готовились к долгому и приятному зимнему сну, сладко позевывая, расслабленно поглядывая вокруг и доброжелательно относясь к окружающим, не собирающимся нас размаивать от наступающей дремоты. Я тоже старался не психовать.

Зимовать был вынужден вместе со всей своей ближайшей родней, возвышение рода не оставило их равнодушными, и я каждый день наблюдал все новые и новые прибывающие лица, абсолютно не знакомые или слишком знакомые, век бы их не видать. Приперся даже братец Бельгу, совершенно забыв о моем подзаднике и опасениях за свою жизнь. А что поделать: по проводимой в жизнь новой концепции это — аристократия нашего народа, раз уж я его хозяин, сыновья Бортэ мои наследники, и весь прочий гнус — наши родственники. Количество народа вместе с чадами и домочадцами перевалило за десять тысяч, воздух ощутимо загустел. Высший свет убивал время на пирах, балах и охоте, заново узнавая друг друга, выстраивая новые приоритеты по степени близости к моему телу, договариваясь о новых свадьбах, союзах, строя козни — шла простая размеренная жизнь кучки надутых индюков, считающих, что они правят миром. Шучу только про балы, дворцов пока нет. За что боролись?

Сначала прискакали ребята с западных пограничных кордонов, потом пришла информация от дальней разведки, затем поступило сообшение от охранной тысячи и, наконец, у моей юрты появился настоящий посол. На все про все двадцать три дня. Молодцы мои ребята, одинокий посол через всю страну проехал, и никто его не схарчил. Да он и не видел, наверное, никого, боялся, бедняга. Но хвалить себя рано, без моей охраны волки бы его доедали, все-таки нам еще работать и работать, народные привычки так просто не исчезают. И что же такое важное случилось, если кто-то в предверии зимы присылает мне не стандартную говорилку, а целого посла, они же на западе даже читать-писать умеют, только я их цидулок пока не видал, любопытно посмотреть, любопытно.

Опять война, хоть рот не открывай. Западный предел переполнился моими врагами, изгнанными с Востока и из Центра, и теперь все это варево при поддержке западного хана грозит выплеснуться на нашу территорию. Надо наносить упреждающий удар: раньше лета они не соберутся, значит — весной. Зимой умные люди не воюют, померзнут все к черту. Опять отдых побоку, за зиму готовим по картам схему весеннее-летнего наступления и захватываем западное ханство. И правильно, все равно это надо было бы делать, терпеть этот клубок змей у себя под боком, эту вечную Чечню — просто себя не уважать и время терять. Подтягивай потом западную территорию до уровня реформ восточной, вечная окраина в перспективе. Будем сбивать патриотов в кучку. Как там Геббельс, кажется, говорил: одна страна, один вождь, один народ. Пора приглашать уважаемого посла, оголодал и замерз, бедолага, столько с коня не слезать.

А посол-то иностранный оказался, совсем интересно, я думал, кто-то из своих предателей подлаживается, хотя ведь знают, что не люблю. Недавно слуга сына хитрого деда приехал с супругой, хвастался, как ограбил и угнал коня у своего опального господина, хоть жена его и останавливала, просила пожалеть хозяина. За наградой приехал, и я его наградил — голову с плеч долой. Ведь предупреждал, что у нас в степи грабить и угонять коней нельзя? Ни у кого нельзя! Предупреждал ведь? Всех же предупреждал? А вдову, за честное следование нашим законам, наградил. Народ шепчется, обсуждают. Черт знает что они поняли, но грабить нельзя и предавать нельзя. Я им эту мораль вколочу.