Томек ищет Снежного Человека

Рядом с караваном словно из-под земли выросли ламы-рабочие, которые помогли снять вьюки с лошадей и отвести животных в конюшни. Один из монахов показал путешественникам дорогу в предназначенные для них помещения. Весь багаж уложили в большой комнате, в стенах которой находились двери, ведущие в небольшие монастырские кельи. В этих комнатах путешественников ждали постели на циновках.

Очутившись в своей комнате, Вильмовский задержал ламу-проводника за руку, говоря:

– Достопочтенный лама, мы прибыли сюда издалека, чтобы увидеть нашего друга, шикарра Смугу. Можешь ли ты сейчас отвести нас к нему?

– Нет, лучше ему теперь не мешать. Он сам придет к своим друзьям, когда окончательно убедится в том, что никому не дано избежать того, что предопределено ему судьбой. Жди терпеливо, благородный сагиб, шикарр Смуга придет к вам еще до того, как солнце рассеет ночной мрак, – загадочно ответил лама.

– Неужели уже настало время? – спросил Пандит Давасарман.

Лама кивнул головой и, продолжая вертеть ручку молитвенной мельницы, исчез в глубине мрачного коридора.

– Что это значит? – обратился Вильмовский к Пандиту Давасарману. – Я не люблю когда со мной играют в прятки. Что вы скрываете от нас?

– Говори лучше прямо, потому что я тоже теряю терпение. Я ничего не понял из того, что говорил здесь этот мельник господен, – возмутился боцман, тяжело опустив руку на плечо Пандита Давасармана.

Индиец продолжал колебаться. Насупив брови, он серьезно всматривался в лица белых сагибов, но через минуту сказал:

– Я могу лишь пояснить вам слова ламы. Дело в том, что шикарр Смуга находится сейчас у одра тяжело больного и, может быть, даже умирающего человека. Лама убежден, что этот человек не доживет до рассвета. Когда он умрет, шикарр Смуга придет сюда.

– Ах, вот как обстоят дела! – воскликнул боцман.

– Кто этот тяжело больной? – спросил Вильмовский, не спуская глаз с индийца.

– Это белый сагиб, но я вас прошу, не спрашивайте меня больше ни о чем, потому что только шикарр Смуга может удовлетворить ваше любопытство, – твердо ответил Пандит Давасарман.

– Эх, милостивый государь, так быстро вы от меня не отделаетесь, ведь дело здесь не в простом любопытстве! Я буду преследовать вас, пока не увижу Смугу, – с нескрываемой угрозой сказал боцман.

Давасарман с укором посмотрел моряку в глаза, но быстро овладел собой.

– Хорошо, сагиб, я не покину тебя ни на секунду, но ты вскоре сам убедишься, что я не имел права разглашать чужие тайны, – ответил он.

– Не обижайтесь на нас, пожалуйста, – вмешался Томек, – мы встревожены судьбой нашего друга.

– Раз уж мы ждали столько времени, то можем подождать еще несколько часов, – добавил Вильмовский. – Надо, пожалуй, подумать об ужине. Я порядком проголодался.

Они поужинали молча. Окончив еду, закурили трубки. Никто не стремился продолжать беседу. Трое белых путешественников вслушивались в звуки, доносившиеся из коридора. Встревоженные и взволнованные, они думали о Смуге.

Бросая на своих спутников сосредоточенные взгляды, Пандит Давасарман тоже покуривал трубку. Докурив ее, он вытряхнул пепел, кивнул всем головой и стал готовиться ко сну. Томек первый последовал его примеру. Он быстро разделся и уложил верхнюю одежду рядом с постелью. Потом лег на циновку и укрылся теплым одеялом. Повернувшись лицом к стене, Томек притворился спящим. Он терпеливо ждал, пока в комнате не погаснет свет.

Томек внимательно прислушивался к дыханию спящих спутников и одновременно улавливал звуки, доносившиеся из коридора. То были тихие, крадущиеся шаги лам, вертящих ручки молитвенных мельниц. По мере того, как время уходило, шаги в коридорах становились все реже, и вот прекратились совсем.

Томек осторожно выскользнул из-под одеяла. Сидя на постели, стал одеваться. Он весь вечер думал о Смуге, который бодрствовал у ложа тяжело больного человека. Кем был этот несчастный? Несомненно, он был близок Смуге, раз тот находился при нем в эту минуту. Томек искренне сочувствовал Смуге, стремился ему помочь и утешить его. Особую тревогу вызывало у Томека воспоминание об убийце из Бомбея – человеке со шрамом на лице. Может быть, он и теперь притаился где-то поблизости Смуги, желая его убить, как убил Аббаса? А может быть, умирающий человек тоже был его жертвой?

Если Смуга в самом деле находился в монастыре и сидел у ложа больного, найти его было нетрудно. Размышляя так, Томек решил поискать Смугу в темных закоулках монастыря.

Тревожные мысли не давали юноше покоя.

Ведь Смуга чувствовал опасность, раз вызвал их на помощь и просил как можно скорее приехать в Индию. А они вот уже несколько недель идут по его следам, которые привели их под сень мрачного буддийского монастыря. Возможно, Смуга укрылся здесь от каких-либо врагов? А может быть, Пандит Давасарман и все остальные индийцы не говорили им правды?

Вскоре Томек оделся. Он засунул револьвер за пояс брюк и бесшумно подошел к циновке, которой был закрыт дверной проем. Осторожно высунул голову наружу. Блеск искрящихся звезд несмело пробивался в темный коридор сквозь узкие окна.