Томминокеры

Но ветер не решил всех проблем. Заклятие не исчезло. Казалось, оно просто притихло, затаилось до времени… И это время, похоже, уже наступило. «Любопытно, – прикинула миссис Маккосланд, – что обнаружила бы команда медиков, проведи они в городе массовое обследование? Нехватку железа у женщин? Ускоренное облысение у мужчин? Улучшение остроты зрения (особенно периферийного) в сочетании с выпадением зубов в потрясающих воображение масштабах? Несколько пугающий уровень интеллекта у горожан, которые – ха-ха! – словно читают их мысли?»

Рут и сама потеряла два зуба в ночь на среду. Один обнаружился поутру на подушке, мерзкое подношение престарелой зубной фее. Другой так и не нашелся. Вероятно, был проглочен во сне. Впрочем, какая разница?

Навязчивая мысль о том, чтобы взорвать городскую ратушу, подобно ментальному ядовитому плющу, беспрерывно отравляла ей разум. Куклы все время нашептывали свое. В пятницу Рут предприняла последнюю попытку спастись.

В конце концов она все-таки решилась покинуть город, потому что уже не считала его своим. Да и до сих пор, как подозревала миссис Маккосланд, ее держала здесь воля томминокеров. Подобно Дэвиду Брауну, Рут провалилась в западню и теперь была перепугана, словно кролик в силках.

Она даже не сомневалась, что не сумеет завести «додж». Они наверняка обо всем позаботились. Однако мотор завелся.

Дальше миссис Маккосланд была уверена, что ее не выпустят за пределы Хейвен-Виллидж, заставят остановиться, скалясь, точно религиозные фанатики, и заполняя голову нескончаемым шелестом: «Мы все тебя любим, Рут…» Но ничего подобного не случилось.

Она миновала Мэйн-стрит и поехала дальше, резко выпрямив спину, вцепившись в руль побелевшими пальцами, с мрачной улыбкой на лице и скороговорками

(«От топота копыт корабли лавировали кукушка кукушонку…»)

в голове. Взгляд неизбежно возвращался к часам на ратуше

(«Сигнал, Рут, пошлем его»)

(«Да, взрыв – то, что надо»)

(«Бум, бабах – и на Альтаир-4, Рут»)

вопреки ее отчаянному сопротивлению.

Идея поднять на воздух городскую ратушу, дабы привлечь внимание к происходящему здесь, была совершенно безумной. Все равно что поджечь свой собственный дом, чтобы поджарить на завтрак цыпленка.

Когда кирпичная башня скрылась из виду, Рут полегчало.

Оказавшись на Дерри-роуд, она с трудом подавила желание разогнать «дарт» во всю мочь (а сил у него, несмотря на годы, оставалось достаточно). Беглянка чувствовала себя так, будто вырвалась из львиного логова, а то и откуда-нибудь похуже, скорее благодаря счастливой случайности, а не благоразумию. Когда же и шелестящие голоса в голове затихли, миссис Маккосланд начала бояться, что за ней непременно вышлют запоздалую погоню.

Она вновь и вновь косилась в зеркало заднего вида: где же преследователи, желающие вернуть беглянку обратно?

Ведь они слишком сильно любили ее, чтобы отпустить.

Но дорога была безлюдна. Ни Дика Эллисона, кричащего из окна пожарной машины, ни Дика Беррингера в огромном бирюзовом «олдсмобиле-88», ни Бобби Тремейна на желтом «додже-челленджере». Неподалеку от рубежа с Альбионом Рут подняла скорость до пятидесяти миль в час. По мере приближения границы (о которой она, сама не зная почему, начинала думать, как о точке невозврата) нарастало ощущение, что последние две недели были каким-то запутанным черным кошмаром.

«Я не смогу вернуться назад. Не смогу».

Нога на педали акселератора заметно потяжелела.

Наконец она услышала предупреждение – возможно, из глубин подсознания, где хранила информацию, которую получала теперь от чужих голосов, и не только днем, но и прямо во сне.

Когда перед глазами возник указатель с надписью:

«А

Л

Ь

Б

И

О

«, – нога покинула педаль газа и нащупала тормоз.

А потом аккуратно вдавила в пол. Машина съехала на обочину. Позади столбом стояла пыль, белая и сухая, словно костяная мука. Ветер улегся. Воздух Хейвена снова был мертвенно тих. Поднятая пыль теперь провисит над дорогой долгое время, подумалось Рут.

Она сидела, крепко вцепившись в руль и сама себе удивляясь.

Удивляясь ли? Нет, почти зная. Начиная

(«обращаться»)

понимать. Или догадываться.

«Барьер? Ты правда так думаешь? Что они установили барьер? Превратили весь Хейвен в какую-то… муравьиную ферму, накрыли его прозрачным куполом? Рут, это же просто нелепо!»

Да, нелепо; об этом твердили не только логика и жизненный опыт, но и все органы чувств. Пока Рут неподвижно сидела в машине, слушая радио (мелодичный джаз с какой-то маломощной студенческой станции в Бергенфилде, штат Нью-Джерси), мимо с грохотом проехал грузовик с курами, по-видимому, направлявшийся в Дерри. Несколько мгновений спустя уже в другую сторону промчался «шевроле-вега» с Нэнси Восс за рулем. Наклейка на заднем бампере гласила: «Почтовые работники все делают быстро».

Нэнси даже не взглянула на миссис Маккосланд, спеша своей дорогой – в ее случае, очевидно, в Огасту.

«Видишь? И ничто ее не остановило», – пронеслось в голове у Рут.