Томминокеры

Вдруг ему показалось, будто где-то раздался звук. Гард резко обернулся. Сердце зачастило, слюнные железы прыснули в рот горькой слюной. Да нет здесь никого. А вот и неправда! У тебя есть все основания испугаться, ты же видел томминокеров, которые некогда были людьми.

– Боже, помоги! – отчаянно взмолился Гард. Откинув с глаз волосы, он осмотрелся. Над головой тонкой паутиной простиралась лестница с широкими зазорами меж перекладин. И в каждой перекладине – узкие длинные выступы, наводящие на жуткие мысли. Когда и если корабль поднимется в воздух и примет горизонтальное положение, ступени выровняются по вертикали.

А запах здесь все же есть, несмотря на работающие вентиляторы. И его ни с чем не спутать. Тут пахнет смертью. Долгой одинокой смертью и безумием.

– Господи, помоги. Я ведь немногого прошу. Дай передохнуть, ну хоть чуть-чуть, ладно?

Так, разговаривая с богом, Гарденер упорно продвигался вперед и скоро достиг главной рубки корабля.

42

Томминокеры стояли, сгрудившись над краем обрыва, и смотрели на Дика. С каждой минутой их прибывало все больше и больше. Добравшись сюда, они вдруг замирали на месте, словно механизмы, которые выполнили череду предписанных операций и ждут дальнейшей команды.

Они стояли и смотрели то на корабль, под углом торчавший из земли, то на Дика, потом снова на корабль, и так переводили бессмысленные взгляды с одного на другое, напоминая толпу сомнамбул на теннисном матче. Дик чувствовал и знал, что остальные – те, что ушли в город охранять подступы к нему, выжидают, глядя на происходящее глазами тех, кто находится возле корабля.

А сзади надвигался огонь. Он пожирал все вокруг, набирая силу. Совсем рядом, из густых крон, зазмеился дымок, на поляну потянуло дымом. Кто-то закашлялся, но все оставались на местах.

Томминокеры смотрели на Дика, тот отвечал озадаченным взглядом, не понимая, чего от него хотят. Смутно, но до него начало доходить. Он – последний из «сарайщиков». Остальные погибли по милости Гарденера. Прямо ли, косвенно – пьянчуга тому виной. Все это было непостижимо и нелепо, и, мягко говоря, страшно. Дик все больше убеждался, что за долгую историю существования томминокеров такого провала у них еще не было.

Они на меня смотрят, потому что я – последний. Думают, я скажу им, что теперь делать.

Но сделать ничего нельзя. В этой гонке они проиграли, Гарденер победил. Каким-то чудом он пришел первым, и теперь им ничего не остается, кроме как сидеть и ждать. Ждать и надеяться, что корабль сам его уничтожит, пока тот не успел ничего натворить. Прежде чем…

Томминокеры…

И тут будто бы огромная рука проникла под черепную коробку Дика и нещадно сжала нежную мякоть мозга. Он вскинул руки к вискам, дико растопырив пальцы. Хотел крикнуть, но не смог. То, что он увидел, запечатлелось последним осознанным образом в его голове. Там, на поляне, как подкошенные, валились на землю люди, словно пилигримы, узревшие Божественное пришествие или какое иное чудо.

Корабль завибрировал. Воздух наполнился тяжелым гулом, резонирующим в челюстях.

Это Дик еще успел ощутить – и тут его глазные яблоки выскочили из черепа, точно сгустки заплесневелого желе. Больше он ничего уже не видел.

43

Господь, помнишь наш уговор? Помоги хоть самую малость.

Он сидел посреди шестиугольной комнаты с наклонным полом, вытянув перед собой покореженную (это, пожалуй, самое верное слово) ногу. Рядом из отверстия в полу тянулся толстенный кабель.

Подсобил бы немного. Ну ты прав, что со мной возиться, я расходный материал. Подстрелил жену, подстрелил друга, лучшего друга в моей жизни. Вечно я все порчу. И ты скажешь, что я – неудачник, да не абы какой, а новой и улучшенной модификации, и будешь прав. Но, господи, если б ты знал, как мне сейчас нужна помощь.

Помощь бы ему не помешала, и это без преувеличения. И самой малостью тут не обойдешься. Основной, толстый кабель разветвлялся на целых восемь проводов потоньше, и провода эти оканчивались не просто затычкой, а гарнитурой на оба уха. И если в сарае Бобби он, образно говоря, сыграл в русскую рулетку, то здесь попал в еще более серьезную переделку. С таким же успехом можно было сунуть голову в жерло пушки и попросить кого-нибудь дернуть за шнур.

Но делать нечего, надо решаться.

Вытащив из кучи пару наушников, он заметил, как странно прогнута перемычка над теменем в центре. Сработано под инопланетный череп. Перевел взгляд в дальний угол, где валялись скрученные высохшие тела.

Ну и названьице, «томминокеры». Но как бы там ни было, даже такого они не заслуживают. Дикари из космоса, троглодиты. Вот они кто. Понаделали механизмов, управляют ими своими когтистыми лапами и даже не пытаются разобраться, чего насобирали. На ногах – крючья, словно шпоры у бойцового петуха. Этот корабль – раковая опухоль, и надо срочно избавить от него Землю.

Господь, сделай так, чтобы я оказался прав.